Золотой торквес (Изгнанники в плиоцен - 2)
Шрифт:
– Так вы все-таки решились?
– Он беспомощно оглянулся на Бурке.
– Это безумие!
– Я не могу не ехать, - твердо заявила она.
– Отправляемся завтра на рассвете. До конца Перемирия три недели, нам нельзя терять ни минуты.
– Если вы о себе не думаете, подумайте хотя бы о нас, - продолжал уговаривать ее Бурке.
– А вдруг в дороге что случится? Тогда все мы будем себя винить!
Анжелика Гудериан с нежностью поглядела на могучего индейца.
– Не трать своего красноречия, mon petit sauvage [мой маленький дикарь (франц.)]. Теперь, когда Фелиция вернулась из Финии со стадом
– Она решительно вышла из-под навеса.
– Не делайте этого, мадам!
– прокричал ей вслед доктор, но она только засмеялась в ответ.
Старик Каваи пожал плечами.
– Ты же видишь, Джафар, с ней бесполезно спорить. Будь тебе столько же лет, сколько нам с Луговым Жаворонком, ты бы понял, почему она так упорствует.
– Да я и теперь понимаю, - отозвался доктор.
– Слишком хорошо понимаю.
Заслышав стоны беременной, он вернулся в палату.
5
Мериалена приготовила прощальный ужин в доме мадам и накрыла стол на одиннадцать человек, отбывающих на юг, плюс Каваи, который оставался за главного в лагере свободных людей.
– Достопочтенная сестра испросит для нас благословения, - объявила француженка, когда вся компания уселась.
– Боже, благослови трапезу сию!
– тихо произнесла Амери.
– Благослови сидящих за столом! Благослови наше безумное предприятие!
– Аминь!
– откликнулся Халид.
Все, за исключением Фелиции, повторили: "Аминь", затем положили себе еды на тарелки и наполнили кружки охлажденным вином.
– А что Деревянная Нога?
– полюбопытствовал Халид.
– Ему я назначила встречу на завтра, - с виноватым видом призналась мадам.
– Вы, вероятно, считаете меня слишком мнительной, mes enfants [дети мои (франц.)], но я решила, что последний вечер лучше провести в своем кругу. Не спорю, Фитхарн нам очень помог, но прежде всего он должен хранить верность своей расе. А мы не знаем, что на уме у короля Йочи и Пейлола Одноглазого. Не исключено, что они предадут нас, как только мы разрушим фабрику торквесов и прикроем врата времени.
Ванда Йо, довольно прямолинейная дама из сферы общественных отношений, презрительно фыркнула.
– Надо быть последними идиотами, чтобы выложить перед ними все наши козыри. Если мы взорвем Гильдию Принудителей, кто от этого выиграет прежде всего? Фирвулаги! Поэтому ни в коем случае нельзя их посвящать в детали нашего плана. Их задача - обеспечить нам надежную маскировку во время путешествия.
– На тех, кто объявлен вне закона, Перемирие не распространяется, вставила монахиня, после чего бросила кусочек мяса маленькой дикой кошке, тершейся под столом у ее ног.
– Вот-вот, - кивнул Бурке.
– Передайте, пожалуйста, бургундское, или как они там называют это пойло... А то мои старые раны что-то разнились.
– Кстати о ранах, - продолжала Амери.
– Если с мадам нет никакого сладу, так давайте хотя бы оставим Клода и Халида. Ожоги у Клода только начали подсыхать, а для Халида с сотрясением мозга и множеством ран на руках и ногах неделя - слишком малый срок.
– Без меня вы не обойдетесь, - возразил пакистанец.
– Ведь никто из вас не бывал в Мюрии.
– Подумаешь! Ты тоже был там лет десять назад, - уточнила монахиня. И добирался по Большой Южной Дороге, а не по Роне.
– За прошедшее время столица совсем не изменилась... К тому же я давно мечтаю поплавать по реке. Там, в будущем, мы с Гертом и Ханси часто ходили на каяке.
– Да уж, большое удовольствие путешествовать на инвалидной флотилии!
– невесело произнес Ханси.
– Но то, что нам нужен человек, знающий город, - факт. У нас и так будет проблем под самую завязку, не хватает еще заблудиться!
– Что верно, то верно, - кивнула мадам.
– Я понимаю, Халид, лучше бы тебя оставить в покое после всего, что ты вынес, но от твоего участия зависит успех нашего предприятия... А вот без Клода мы вполне можем обойтись, пускай не упрямится.
– Да? А кто протолкнет янтарную письмоносицу через сдвиг временных пластов? Может, ты?
– огрызнулся палеонтолог.
– Меня, между прочим, кашель не мучит, а право участвовать в экспедиции я заслужил наравне с тобой.
– Mulet polonais! [Польский мул! (франц.)] Сиди себе дома и поправляйся!
Фелиция брякнула ложкой по столу.
– Хватит собачиться, старые развалины! Вам самое место отдыхать в кресле-качалке. Будь у нас хоть капля мозгов, заперли бы обоих дома - и кончен разговор.
– К счастью, - заметил Уве Гульденцопф, спокойно попыхивая трубкой, у нас этой капли нет.
Анжелика гневно обратилась к Клоду:
– Я должна ехать! Врата времени - это мой грех, мне их и закрывать.
– Ну да, только завещание оставить не забудь!
– съязвил палеонтолог.
Мадам в раздражении отшвырнула нож.
– Господи, ну почему никто меня не понимает?! А вы, мсье профессор, лучше о своем завещании позаботьтесь!
Клод приосанился и отхлебнул вина из кружки.
– Honi soit qui merde у pense [позор тому, у кого дерьмо в голове (франц.); парафраз девиза английского ордена Подвязки], дорогая!
– Да уймитесь же, черт бы вас...
– Вождь Бурке шарахнул по столу кулачищем.
– Как капитан вашей паршивой команды приказываю раз и навсегда прекратить обсуждение личных мотивов! Все мы добровольцы. Каждый доказал, что так или иначе может принести пользу - либо в Надвратном Замке, либо в Мюрии, на фабрике торквесов... Прежде чем мы ляжем спать, давайте обсудим более насущные вопросы.
– Я вот о чем подумал...
– неуверенно произнес Бэзил.
– Поскольку я здесь человек новый, мне как-то неловко предлагать поправки к первоначальному плану мадам Гудериан. В любом случае, до вчерашнего дня, когда Фелиция вернулась с золотым торквесом и стадом халикотериев, это было бессмысленно. Так вот... как насчет Копья?
Все недоуменно уставились на бывшего профессора и альпиниста. Бэзил после поимки беглецов на озере провел месяц в узилище в Финии. Как только мадам его освободила, он ей сразу же заявил, что готов применить навыки скалолазанья при захвате Надвратного Замка, Гильдии Принудителей в Мюрии и любой другой крепости, которую компания намерена штурмовать: ему, мол, не терпится проучить тану за испорченные плиоценовые каникулы... За такую решимость его и взяли в экспедицию.