Золотые нити сердца
Шрифт:
Не отставая ни на шаг, за ней рысцой припустили помощники Властелина Пустоты.
— Ну и что же твое гениальное решение? Говорил, если спросить, обязательно ответят! А она убегает! — укоризненно вещал Толстяк на ходу.
— Раньше помогало, отвечали… а теперь мир стал какой-то безразличный, глухой к проблемам ближних своих, — оправдывался Брюнет.
Спотыкаясь на ступеньках, Враска взобралась на крыльцо и распахнула входную дверь. Фигуры Брюнета и Толстяка тут же выросли за ее спиной.
Альтар терпеливо ждал полуночи. Он выбрал это время для решительных действий не случайно. Немногие знали (но он был среди их числа),
Стало совсем темно, окна домика осветились тусклым огоньком свечи, и оттого он показался единственным источником уюта и тепла в этом диком краю. Где-то далеко пылали костры, раздавалось гиканье местных жителей, так разительно отличавшихся от скучнолицей хозяйки дома.
"Почему же она другая? И пять воронок рядом… совпадение?" — размышлял Альтар, наблюдая за пляшущим в окне огоньком. Почему-то этот вопрос волновал юношу все больше и больше, но время подходило к двенадцати, и странная паника не давала сосредоточиться на нем. В конце концов, Альтару удалось справиться с внутренней дрожью, и свой первый шаг по направлению к заветной двери он сделал уже в состоянии полной боевой готовности.
Прошло не менее получаса с того момента, когда везде погас свет, и Альтар решил, что он уже никого не потревожит своим вторжением. Да и трудно было назвать вторжением бесшумное "просачивание" сквозь полуоткрытую дверь, которая к счастью, не издала ни одного скрипа. Альтар огляделся — он очень хорошо видел в темноте, и то, что он увидел, ему не понравилось. Колыбелька мерно покачивалась, хозяйская же кровать была пуста, и самой хозяйки нигде не было. Вернее, она без сомнения была здесь, но, против всех ожиданий, не спала, а подкарауливала, его, Альтара, где-то в укромном месте. Жаль, что ему не довелось додумать свою мысль о непохожести этой женщины на других до конца, возможно, он был бы более осторожным. Но сейчас размышлять об этом уже некогда — единственное преимущество, которое у него оставалось — это скорость реакции, и он собирался использовать его вовсю. Их многому обучили прежде, чем дать разрешение для таких трудных путешествий, и умения эти были не под силу обычному человеку. Видеть в темноте, двигаться с опережением времени, выполнять сложнейшие акрабатические трюки, даже читать мысли противника, или заживлять раны, если только не задето сердце — после многочасовых тренировок все это оказывалось само собой разумеющимся. Ну что ж, пора!
Альтар прыгнул и одновременно замедлил время. В эти пару секунд он успел сделать почти все — одно сальто и юноша оказался у кроватки ребенка. Он схватил и крепко прижал к себе Юма, молниеносный разворот, после которого Альтар услышал душераздирающий вопль, но даже не повернулся на него (да и зачем — несколько мгновений и они уже будут лететь в воронке) и в пять огромных шагов он уже стоял на пороге, но тут дверь распахнулась сама… и время приняло свой обычный ход.
А потом сразу же стало очень неудобно дышать, будто во всем мире закончился воздух. Каких-то пара вдохов и он бы смог добраться, вот только бы Юм не был таким тяжелым! Но на пути Альтара снова выросла эта женщина… С нее начались и ею закончатся все его беды… А Юма все равно во что бы то ни стало надо донести… Теперь она была даже красива, эта Враска… В глазах боль и скорбь, и еще понимание, словно потеряла она что-то безвозвратно, но и смирилась с этим, и потому засветилась…
Альтар как-то странно улыбнулся и стал валиться вперед, и Враска еще успела подхватить ребенка из его слабеющих рук, когда земля начала дрожать мелкой дрожью, а в пространстве вокруг появились дырки.
За спиной Враски разинув рты стояли Толстяк и Брюнет. Безошибочное чутье подневольных душ подсказывало, что чтобы они уже не сделали, все равно будут битыми либо своими, либо чужими, поэтому спешить им было особо некуда.
— Зачем это, Фенна? Зачем? — часто повторяла Враска словно безумная, а та стояла прямая и неподвижная, зажав второй нож в поднятой руке, только прикажи и заколет — себя, других, не имело значения…
Воздух колыхался и вместе с этими волнами в комнатушке Фенны появлялись и исчезали знакомые и незнакомые лица. "Они вернулись, чтобы отомстить мне, ну и пусть…" — с каким-то странным облегчением подумала Враска и стала ждать.
ГЛАВА 46
Если бы Аль умела плакать, то она бы зкаплакала, но она не умела… Их учили всему, что может пригодиться в жизни, но они ничего не успели узнать о смерти. Сдишком молоды и беспечны. Сколько бы ты ни знал, все равно остается молодость и беспечность, и еще вкус бессмертия на кончике языка — самой страшной отравы на свете. Как легко быть сильным, терпеливым, и снисходительным, пока какое-то уродливое, невозможное, несправедливое событие не произойдет с тобой самим. И что потом случается с твоим служением всему миру, когда ты держишь за руку умирающего брата, а он в полузабытьи, и все пытается что-то сказать и не может, и ты понимаешь, что это его последние слова, и они становятся самым большим для тебя сокровищем, пусть бессвязные, путаные, ты подумаешь об их смысле после. После того, как… после всего. Она так боялась, что он чего-то не поймет, и не сможет. Она знала, что ему предстоит испытание. Но он смог, и даже почти успел. Теперь испытание предстоит пройти ей. Им всем.
А Мэрилин сидела с другой стороны от распростертого на чудесной изумрудной траве Альтара. Она гладила его дрожащими пальцами по волосам и молчала. Сил хватало только на то, чтобы не упасть совсем. Она и сюда не смогла дойти сама — Ариэль и Сильвио буквально донесли ее. Девушка и не думала, что бывает так больно и тошно. И теперь Мэрилин не знала, что делать со своей жизнью — она могла бы подарить ее кому угодно. Но больше всего хотелось отдать ее Альтару, если б только это могло спасти его!
Враска стояла вдалеке, все так же с ребенком на руках, и не смела подойти ближе. Да и зачем? Она знала, что там повторяется ее собственная традегия, и сейчас она снова в ней играет не последнюю роль. Когда-то давно она потеряла своего Тома, а потом обозлилась на этого юношу, Альтара, за его бесконечное терпение и доброту. Конечно, ее искушали, ей помогли, но ведь она и сама согласилась покончить с ним. И надо же было случиться, что Фенна, ее добрая верная Фенна через столько лет довершила ее неудачную попытку! Как же она хотела, чтобы все это просто приснилось! Откуда у Фенны взялись охотничьи ножи? Когда она научилась так с ними обращаться? Враска терялась в догадках, она не знала… Да бог с ней, с Фенной, что же она сама наделала?! И где ей скрыться от внезапно проснувшейся собственной совести? Что она может отдать той похожей на Яглу девочке с помутневшими от слез серыми глазами, которая еще даже и не поняла, что произошло? Чем она может возместить ей эту утрату? Настоящую любовь не выпилишь из дерева, не нарисуешь на бумаге, не дождешься, сидя на одном месте — никто не может ей управлять, ее надо просто почувствовать и не упустить… Нет цены на человеческие чувства. Такое не искупить…
Тем временем пространство вокруг продолжало смещаться и открывать ходы и выходы. Ошеломленные, потрясенные путешественники выпрыгивали на полянку, и сразу спешили к Альтару — не веря, не допуская мысли, что все их передряги могут закончиться чьей-то смертью. И в спешке своей даже не замечали, каким красивым было все вокруг. Земля залий щедро одаривала своих гостей яркими красками свежей растительности, излучавшей вдобавок свой внутренний свет. Белые, красные, голубые цветы доверчиво тянули к солнцу нежные лепестки, а вместе с ними и светящиеся лучики, так что и не понятно было, что для них оказывалось важнее — быть обласканными щедрым светилом, или поделиться с ним своим светом. Кроны деревьев дышали ветром, словно легкие воздухом, где-то внизу беззаботно прыгал с камешка на камешек ручеек, напоминая своим журчанием о прохладе и отдыхе…