Золотые пески Шейсары. Трилогия
Шрифт:
– Ты надо мной смеешься, да? – прищурилась Иллиана.
Рептилия кивнула, с удовольствием высунула и засунула обратно розовый раздвоенный язык.
– Так ты поела? – живо поинтересовалась девушка. – Или мне попросить кого-нибудь принести сюда пару сверчков?
Шелиссхелисса фыркнула.
– Я не ем с-с-сверчков. Я же не какая-нибудь желтопузая ящ-щ-щерица! Но да, я поела. В замке оказалось не так-то просто найти живнос-с-сть. Пришлось выползти в сад. Там неплохо, я тебе с-с-скажу! Много вкус-с-сных кротов и разноцветных
Иллиана распахнула глаза и прикрыла рот ладонями.
– Только не говори мне, что ты ела птичек! – воскликнула она, осознав, что понятия не имела, чем питаются змеи.
Шелиссхелисса странно взглянула на нее, выдержав паузу, а потом ответила:
– Нет, птичек – не ела.
И отвернулась, удобнее устраиваясь на диване.
В этот момент Иллиана обратила внимание, что изумрудно-зеленая чешуя ее маленькой подружки стала еще ярче, а выпуклость на спине стала больше. Теперь змея как никогда прежде походила на чулок, натянутый на мандарин.
– Ну, а как тебе здес-с-сь? – спросила вдруг рептилия, словно ей и правда было интересно. – С-с-свыклась с-с-с новой жизнью?
Девушка вздохнула и покраснела, вспомнив сегодняшний день с Торриеном. Коснулась тонкого флакончика духов, который снова висел у нее на шее, а перед глазами вспыхнули топазовые волны бассейна, расходящиеся от мощного тела царевича.
Иллиане хотелось ответить: «Да». Сказать, что ей все очень нравится. Но это была не полная правда. Лишь ее половина.
– Я скучаю по маме, – ответила она, прикусив губу, но не позволяя себе расстраиваться. – Кстати! – воскликнула она вдруг. – Ты ведь змея!
– Поразительное наблюдение, – без энтузиазма ответила рептилия.
– Не смейся надо мной, – с улыбкой заныла Иллиана и тут же взяла к себе на колени удивленное животное. – Я думаю, что ты сможешь мне помочь, милая, красивая Шесисс… Шехиссле… Шелихисс…
– Шелис-с-схелис-с-са, – буркнула змея. – Не ос-с-скорбляй мой с-с-слух. Я же говорила, зови меня Изумрудкой.
– Я хотела сделать тебе приятное, – немного извиняющимся голосом проговорила девушка.
– Ага, удалос-с-сь, – кивнула змея, но по ее тону было понятно, что все на самом деле наоборот. – Так что тебе надо?
– Я думала, что ты сможешь передавать послания моей матери! Мне нельзя выходить за черту города, но тебе это наверняка будет легко! Я привяжу свиток к твоему хвосту, и ты…
– Ничего не получитс-с-ся, – покачала головой рептилия.
– Почему? – расстроенно спросила Иллиана.
– На с-с-стену вокруг Верхнего города наложены многовековые чары против змей. Поговаривают, что их сотворила с-с-сама Иль-Хайят, чтобы змеи не покидали территорию, где им безопас-с-сно. Я не с-с-смогу проползти.
Девушка будто разом сникла.
– Но как же так? Ведь ты прежде уже пересекала эту стену, разве нет?..
Изумрудка кивнула.
– Пересекала. Но как прежде – сейчас не выйдет. Прос-с-сти.
Они еще немного поговорили, но змея довольно быстро дала понять, что собралась продолжить свой сон. И, честно говоря, Иллиана не планировала ей мешать. Ей тоже хотелось отдохнуть после всех впечатлений сегодняшнего дня.
Очень быстро подкрался вечер, а там и ночь, на протяжении которой девушке снился Торриен и его коварная, немного дерзкая улыбка.
А утром, когда еще так сильно хотелось спать, в дверь знакомым образом постучали, и через мгновение раздался голос Герхарсии:
– Завтрак для хасси!
Иллиана вздрогнула и подавила ругательство, которое так не подходило молодой приличной девушке. Встала с постели, надела халат и пошла открывать дверь.
– Теплого солнца, Иллиана, – с непривычно доброжелательной улыбкой сказала служанка, внося в комнату большой поднос.
Она выглядела вполне дружелюбно и миролюбиво, словно все, что было прежде, Иллиане вообще показалось. Она даже перестала злиться, тут же решив дать мирайе еще один шанс. Вдруг их знакомство просто не с того началось?
– Теплого солнца, – кивнула в ответ и посмотрела на свой завтрак. – Выглядит вкусно, спасибо. Если будет возможность, передай мою благодарность повару.
Мирайя приподняла бровь и кивнула.
– Царевич просил сказать, что придет после обеда. Утром у него важные дела.
Иллиана тут же вздохнула.
– Значит, мне полдня сидеть у себя в комнатах?.. – проговорила она со скучающим видом.
– Нет, отчего же? – удивилась мирайя. – Тебе не запрещено гулять по дворцу. Здесь есть много интересных и красивых мест.
– Я правда могу выйти? – переспросила девушка и вспомнила, что это действительно так. Торриен не говорил, что она должна сидеть взаперти. – А куда я могу пойти, например?
Герхарсия пожала плечами.
– Можешь сходить на смотровой балкон для начала. Оттуда открывается дивный вид на всю Шейсару. Это в центральной башне, той, что самая высокая. На пятом этаже. Придется немного поднапрячься, чтобы подняться по лестнице.
В этот момент служанка приподняла бровь, а ее губы растянулись в какой-то странной улыбке. Во взгляде грязно-зеленых глаз проскочил смех.
– Что не так? – нахмурилась Иллиана, не понимая.
– Ну, – еще шире заулыбалась служанка, – просто, наверно, зря я предложила тебе смотровой балкон. У вас с царевичем не иначе как вчера была первая ночь, вряд ли ты сейчас сможешь подняться аж на пятый этаж.
Она прыснула со смеху и прикрыла рот ладошкой, тут же продолжив:
– Ну как, скажи, горяч в постели наш Золотой змей? Ты же впервые была с ним как с нагом, правда? Хотя не говори, я уверена, что горяч.
Иллиана покраснела с ног до головы, затем отвернулась, стиснув зубы. Былое раздражение к мирайе вернулось в увеличившемся размере.