Золотые рыбки
Шрифт:
Я не ответил, наблюдая за ним с легкой усмешкой.
— Никто не может меня тронуть. Я получил документ о помиловании прямо из кабинета президента и хочу, чтобы меня наконец оставили в покое.
Я покачал головой, продолжая наблюдать за ним:
— Это как раз то, чего у тебя никогда не будет, пока не скажешь всю правду.
— Послушай, — сказал он мягко. — Возможно, ты недавно занимаешься этим делом, считаешь его чем-то новым, хочешь, чтобы о тебе хорошо думали. А я имею с этим дело уже двадцать лет. Так же, как и многие другие, иногда очень умные люди. Они знают, что
— Наверное, у того охранника, что сопровождал почту?
— Послушай, — продолжал он мягко. — Я свое отсидел. Я не наивен. Я знаю, что они всегда будут хотеть узнать правду, до тех пор, пока жив кто-нибудь, кто помнит об этом деле. Я знаю, что время от времени ко мне будут присылать какого-нибудь фраера, просто так, чтобы немного побеспокоить. Ладно. Я не в претензии. Ну что я могу сделать, чтобы ты вернулся домой?
Я покачал головой и посмотрел через его плечо на рыбок, плавающих в больших тихих аквариумах. Чувствовалась усталость. Тишина этого дома вызывала в моем воображении видения прошлого. Я видел мчащийся в ночи поезд, бандита, спрятавшегося в почтовом вагоне, блеск выстрела, тело охранника на полу, человека, тайком вылезающего из вагона во время остановки поезда у водокачки. Человека, который сумел промолчать пятнадцать лет, но не до конца.
— Ты сделал одну ошибку, — медленно сказал я. — Помнишь парня по имени Пилер Мурдо?
Он поднял голову, роясь в памяти. Мне показалось, что фамилия эта ничего ему не говорит.
— Это тип, с которым ты познакомился в Ливенпорте, — сказал я. — Коротышка, который сидел за подделку двадцатидолларовых банкнот.
— Да-а, начинаю вспоминать.
— Ты сказал ему, что жемчужины у тебя.
Я видел, что он мне не верит.
— Я его обманывал, — сказал он медленно и равнодушно.
— Может быть. Но дело выглядит так: недавно он был в ваших краях вместе с приятелем, которого звали Сансет. Они где-то тебя видели, и Пилер тебя узнал и стал подумывать, как заработать немного денег. Но он был наркоманом, разговаривал во сне. Об этом узнала одна девица, а потом еще одна и адвокат. Они прижгли Пилеру пятки, и он умер.
Сип смотрел прямо на меня. Морщины в уголках его рта стали глубже.
— Мы не знаем, много ли он наболтал, — продолжал я, помахивая сигаретой. — Но этот адвокат и девица сейчас в Олимпии. Сансет тоже там, только мертвый. Они убили его. Я не знаю, известно им, где ты, или нет. Но в конце концов они узнают, а не они, так кто-нибудь другой в том же роде. Может быть, тебе удастся избавиться от полиции, если не найдут жемчужин, а ты не попробуешь их продать. Может быть, люди из страховой компании и почтовые агенты тоже откажутся от этого.
Сип сидел совершенно неподвижно. Его большие узловатые ладони, сплетенные меж колен, даже не дрогнули. Он смотрел на меня равнодушными, лишенными выражения глазами.
— Но от шантажистов ты никогда не избавишься, — продолжал я. — Эти не откажутся никогда. Всегда найдутся люди, у которых будет время и деньги, а также жадность, чтобы захотеть тебя преследовать.
— Кого ты представляешь? — внезапно спросил Сип. — Мне показалось, что ты детектив, но теперь я не совсем уверен.
— Страховую компанию, — ответил я. — Вот мое предложение: награда составляет в сумме двадцать пять кусков. Пять — для девушки, которая передала мне информацию. Это порядочная девушка, ей полагается доля. Десять кусков мне — я провернул всю работу и смотрел в стволы всех револьверов. Десять — тебе, при моем посредничестве. Сам ты не получил бы ни гроша. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю, мысль отличная, — мягко сказал Сип. — Но только жемчужин у меня нет.
Я глядел на него с яростью. Я выложил уже все козыри. Больше сказать мне было нечего. Выпрямившись, я бросил окурок на деревянный пол и раздавил его каблуком. Потом повернулся к двери. Сип встал и вытянул руку в моем направлении:
— Подожди секунду, — сказал он серьезно. — Я докажу тебе, что говорю правду.
Он прошел мимо меня и исчез за дверью. Покусывая губы, я рассматривал рыбок. Вдалеке послышался шум автомобиля. До меня донесся звук открываемого и закрываемого ящика, наверное, в соседней комнате.
Дверь отворилась, и в комнату с аквариумами возвратился Сип. Его худая рука сжимала блестящий кольт сорок пятого калибра. Ствол, казалось, был длиной с эту руку.
— Жемчужины у меня здесь, шесть штук, — сказал он, направляя оружие на меня. — Свинцовые. Я бью в муху с пятидесяти метров. Ты никакой не детектив. Вставай и убирайся! И скажи своим чокнутым приятелям, что я перестреляю их, как уток, если только они здесь появятся.
Я стоял неподвижно. В мертвом взгляде Сипа было сумасшествие. Я не решался сдвинуться с места.
— Это блеф, — медленно сказал я. — Могу доказать, что я сыщик. Ты сидел в тюрьме. Тебе запрещено иметь оружие. Положи его, и поговорим спокойно.
Автомобиль, шум которого я услышал раньше, остановился у дома. Скрипнули тормоза. На лестнице раздались шаги, затем громкие голоса, чей-то приглушенный крик.
Сип отступил вглубь комнаты, встав между столом и большим аквариумом, и повернулся ко мне. На лице его была широкая кривая улыбка человека, готового к бою.
— Похоже, твои друзья присоединились к тебе, — процедил он. — Вынь револьвер и брось на пол, если успеешь.
Я не двинулся. Смотря прямо в глаза, я знал, что, если только двинусь, даже чтобы выполнить его приказ, он начнет стрелять.
Шаги на лестнице приближались. Кто-то шел тяжело, будто нес тяжесть.
В комнату вошли трое.
X
Первой, неестественно выпрямившись, шла миссис Сип. Глаза ее остекленели, руки были согнуты в локтях и вытянуты вперед, как будто она хотела схватить что-то несуществующее. Ей в спину упирался ствол револьвера двадцать второго калибра, который профессионально сжимала маленькая безжалостная рука Кэрол Донован.