Золотые времена
Шрифт:
Солнце стояло почти в зените, ветра не было совершенно, и тишина кругом царила просто сказочная.
– Только бы нам повезло наконец! Так хочется!.. – мечтательно промолвил Ривалдуй и выпустил одиннадцать колец подряд. – Великий Контакт! Эх, мать честная…
Он лег на ящик и уставился в бездонное небо.
Приписка на полях:
Надобно с прискорбием отметить, что за все время эпохальных космических странствий лучших его сынов и дочерей Лигер-Столбовой отыскал лишь одну планету, где наблюдалась вроде бы высокоразвитая
– Да-а, братишечки мои, и впрямь – найти бы разум… – произнес Матрай Докука безнадежно. – Пусть хоть самый захудалый, самый тухлый… Но – чужой! Тут нам и слава, стало быть, и ордена. И бесплатные баранки.
– Я бы тогда подарил своей жене бриллиантовые, на печатной схеме, квазибусы, – томно сообщил Пупель Еня и тихонечко вздохнул. – Она уже который год пилит меня из-за этих бус. У всех соседок, дескать, есть…
– А я тогда куплю себе аглицкие ботинки на антигравитационной подошве, – пообещал, переворачиваясь на живот, Ривалдуй, и взгляд его сделался жестоким. – Сызмальства мечтал. Без веса, а пинать такими – наслажденье. Не жмут в колодке, и вообще…
И в это самое время в отдалении послышались шаги.
Все трое разом прекратили разговоры, обернулись, еще не понимая, что случилось, и…
– Офалдеть! – охнул Пупель Еня. – Легки на помине…
По белой цветущей равнине, явно направляясь к ракете, двигались три фигуры – ну, в точности человеческие. Они сильно размахивали при ходьбе руками и – это было заметно с первого взгляда – очень спешили.
Когда местные приблизились, стало очевидно: выглядят они вполне убого.
Усталые, изможденные лица, нечесаные волосы, худые тела, едва прикрытые какими-то разноцветными лохмотьями, тяжелое, натужное дыхание…
Короче, вид у туземцев был, что ни говори, малоученый – воистину самоварные, квасные рожи!..
При этом каждый из пришельцев держал в руке длинный, на конце загнутый кренделем стержень – нечто, наподобие пастушеского посоха. А может, даже символ власти…
Приписка на полях:
Некоторые хроники, напротив, называют туземцев исключительно красавцами-мужчинами. Но это – ложь. Тем более что авторами тех хроник были девы. Старые и кабинетные. (См. комментарий.)
Пункт пятый
– Братцы, вот они – идут, идут!.. – страшным голосом завопил Ривалдуй. – Контакт! Ну, наконец-то!.. Чужой разум! Ура! – Он на несколько секунд замолчал, а потом сконфуженно добавил: – Я боюсь.
– Почему? – строго спросил Матрай Докука.
– Да так, знаете ли… Ждали, конечно, но… все равно – как снег на голову… Глядишь, что-нибудь не так ляпнем, не так посмотрим… Это вам не лясы с лигерянином точить, тут дело посложней. Идут, идут, голубчики!
– Верно, – закивал Матрай Докука. – Замечание по существу… Мы теперь – весь Лигер-Столбовой для них. А за нами – матушка-Земля. Как бы не осрамиться…
– Может, лучше уйдем? – робко предложил Пупель Еня. – Может, в следующий раз? Потом?
– С ума сошел! – ахнул капитан. – Ты думай, что болтаешь! И когда ж это – потом?.. Столько ждали, столько искали – и теперь в кусты?!
– Я с ними говорить не буду, – упрямо заявил Ривалдуй. – Искать разумное – всегда готов, а вот контакты разводить с ним… Я такому не обучен.
– Ну, а кто обучен? – взвился капитан. – Курсы кройки и контактов – это курсы, да?!
Он косо глянул в сторону туземцев.
Те уверенно и торопливо шагали, выстроившись гуськом, и лица у них были непроницаемо-сосредоточенные.
Спейсотусовщиков они как будто и не замечали. Глядели себе под ноги да с остервенением топтали траву.
– Кэп, – уныло подал голос Пупель Еня, – я, пожалуй, тоже не буду вмешиваться. Это как-то… слишком сложно для меня. А ты – наш вождь, верховный, так сказать, главнокомандующий. Вот теперь верховно и сглавнокомандуй что-нибудь, тряхни браздами… Ты ж всегда хвалился…
– Да вы что? – растерялся капитан. – Вы серьезно? Я не справлюсь один.
– Ты, кэп, говори, – успокоил его Ривалдуй, – а мы поддакивать будем.
– Но это предательство!
– Кэп, мы не предатели, – звенящим голосом и со скорбной миной на лице признался Пупель Еня. – Просто мы поняли, что это дело – не для нас. Всю жизнь мечтали, надеялись, а теперь вот, когда встали перед фактом… Зря надеялись. Заряд не тот.
– Ну-ну. Поздно сообразили, – пробурчал Матрай Докука. – Кончились каникулы. Эти орлы уже здесь!
Пункт шестой
Аборигены, замерев невдалеке, молчали и лишь шумно переводили дух.
Потом разом выстроились, точно выставили футбольную стенку, и глупо и просветленно заулыбались.
Матрай Докука, нахохлившись, незаметно ткнул своих спутников в бока.
И тотчас все трое заулыбались в ответ, однако вышло это как-то нарочито и даже странно, будто некто разом приложил к их лицам маски с растянутым до ушей ртами, из уголков которых вызывающе торчали дымящиеся окурки.
Так они на сколько-то времени и застыли друг против друга: туземцы – сбившись в плотную шеренгу, а космонавты – верхом на ящиках.
И никто не отваживался первым сделать хоть одно движение…
Только на лицах у всех продолжали блудливо играть восторженно-приторные улыбки. Да бегающие глазки смотрели с опаской и подозрением.
Наконец сигарета у Ривалдуя почти совсем догорела и обожгла ему губу.
Он подавился, тихо взвыл и выплюнул чинарик.
Аборигены вздрогнули и заулыбались еще шире.