Золушка ? la russe: Постскриптум
Шрифт:
— Ты опять бросил меня, ты бросил… ты обещал не бросать и бросил, обманщик… — она монотонно повторяла одно и то же, сидя на бугристой мостовой. Вдруг усмотрев новый роковой знак — лопнула пряжка, и сломался каблук на одной из ее волшебных босоножек, приносившей до сих пор только радость, — и Ольга отказалась от неравной погони.
Небольшая толпа любопытных не решалась подойти к безумной девушке в свадебном, испачканном светлыми коричневыми пятнами, платье, а дрожащие розы и сброшенная с головы фата, валяющаяся неподалеку, подчеркивали картину скорби, делая ее гротескной и нереальной на фоне серых и темно-коричневых домов с пустыми глазами.
Завизжали тормоза, рядом остановился автомобиль, из него выскочили Вера, Карина и Ника, они подняли девушку и повели в машину. Закрыв за Никой дверь и обходя машину, чтобы сесть с другой стороны, Вера заметила оставленные на мостовой фату и серебристую «туфельку», подобрала их и запрыгнула в салон.
— Не плачь, пожалуйста, прости меня, это все я виновата, — всхлипывала Ника, а Ольга и не плакала, только мелко дрожала и смотрела в пустоту перед собой, — с Максом все будет нормально…
— Конечно, его обязательно спасут, — Вера прижала к себе Ольгу и гладила ее по голове, с трудом удерживаясь от слез и тоже что-то говоря в утешение.
Но Ольга медленно, из стороны в сторону, покачала головой:
— Нет…
— Спасут, обязательно спасут…
— Я видела, я знаю: нет, — «невеста» упрямо повторила движение головой, — просто так не выживают…
Ника переглянулась с Верой. Собак бросила быстрый взгляд в зеркало, заметила растерянность коллеги и бодро, громко, заявила:
— Ничего-ничего, выживет, как миленький, твой принц. Уж если и, как ты, Оля, говорила, первые буквы совпали, значит, вам судьба быть вместе.
Нику передернуло от напоминания об ошибке: девушка тысячу раз пожалела, что рассказала дирекции проекта о необычном суеверии подруги. Вера метнула мысленную молнию в сторону водителя и решила поправить сказанное:
— Ты, Оленька, не переживай, все уже закончилось: тот сумасшедший ничего вам плохого больше не сделает, а Артура твоего обязательно вылечат.
— Какого Артура? — глухо и безэмоционально спросила Ольга, забыв обо всем, кроме собственной скорби.
— Артура Карамзина, — подсказала Ника.
— Артур был крещен под именем Максима, так что, Оленька, он тебя не обманывал, просто так было нужно. Ты уж нас прости: Маргарита Павловна просила, чтобы мы по возможности скрывали пребывание ее старшего сына у нас на проекте.
— Господи! — Ольга разжала руки, обхватывающие цветы и поднесла дрожащие, как у старухи, пальцы к лицу, — это я во всем виновата… Зачем я сюда приехала?..
Ника не выдержала и разозлилась на мать и Карину:
— Вот вы, блин, не могли промолчать, да? Обязательно нужно было напоминать? Зачем вы опять про эту историю? Посыпаете солью…
Женщины промолчали. И Ника, прижала к себе лихорадившую подругу:
— Прости их и меня, ладно? Все будет хорошо, — она прикоснулась к выбившейся из-под Ольгиного корсета цепочке и, поправляя, ненароком вытянула крестик и серебряную иконку. Желая перевести разговор на другую тему, полюбопытничала, — это что у тебя?
Подруга не ответила, зажала в кулак молчаливые обереги и, второй раз за день, поднесла их, зажатые в пальцах, к губам.
— Святая Феврония, помоги, прошу, помоги! Это все из-за меня, он не виноват, я прошу, помоги… Я уйду, я клянусь, что уйду, я не буду его искать, я уеду, помоги…
Этих слов в салоне автомобиля, принадлежавшего Собак, никто не мог расслышать, даже Ника, чьи уши были ближе к шепчущей Ольге, настолько тихо и бессвязно было сказано обещание. Несчастная затихла, окаменела, и только дрожь во всем теле являлась признаком жизни в теле, готовом расстаться с душой.
Где-то зазвенел телефон, Вера полезла свою сумочку, поднесла к уху мобильный и заговорила тихо:
— Да, да Артур… прости, Игорь… привыкла уже… Да, организуй все сам. Скажи водителю, пусть немедленно выезжает, мы уже едем домой. Вас встретим… да, конечно, сопровождение обязательно чтобы было… хорошо, я буду ждать твоего звонка… обязательно позвони… все, пока!
Автомобиль подъехал к особняку, Вера с Никой помогли Ольге подняться в комнату, снять платье и оставшуюся целой вторую босоножку, уложили в постель.
— Я поехала навстречу нашим, давайте отвезу платье. Оно, конечно, испорчено, но вдруг восстановят. Потом — в студию: в любом случае нужно делать выпуск, пока нас не опередили. Если что, я еще сегодня вернусь, — Карина забрала с собой платье, фату и уехала. Мать и дочь остались сидеть рядом с потухшей Ольгой.
99
Для птицы в небе
Больше нет запретов.
Клетка открыта.
Вернувшихся девушек Вера попросила присмотреть за Ольгой, а сама ушла в домик продюсера, сделать оттуда несколько звонков по городской линии; попутно включила телевизор, чтобы немного успокоиться. Уже через час после события многие местные каналы показывали видео, снятое во время показа мод: кратко — дефиле золушек и почти без купюр — происходившее до выстрела и после него.
— Какой ужас! — Вера смотрела во все глаза: ведь она ничего толком не видела, только слышала, прячась с девочками и модельером за кулисами.
За считанные часы рейтинг «Десяти Золушек» опять вырос, и вечерний выпуск проекта не посмотрел только слепой и спящий.
В начале двенадцатого часа Вера в очередной раз вернулась в комнату Ольги, где сидели остальные золушки: никто не расходился, Наташа, Маша и Рамина дремали на пустых кроватях.
— Хорошие новости, — лицо Веры не обманывало, — и ни одной плохой. Врачи сказали, что угроза почти миновала. Наш Макс, правда, находится еще в реанимации, но операция прошла успешно: только что позвонил его друг… Ну, вы меня поняли, о ком я. Крови для переливания было предостаточно, нашего Макса подштопали на славу — так что все отлично. Оля, вы слышите?