Золушка
Шрифт:
Лесничий. Я хотел сразиться с бешеным медведем.
Мачеха. Зачем?
Лесничий. Отдохнуть от домашних дел, дорогая.
Мачеха. Я работаю как лошадь. Я бегаю, хлопочу, очаровываю, ходатайствую, требую, настаиваю. Благодаря мне в церкви мы сидим на придворных скамейках, а в театре – на директорских табуреточках. Солдаты отдают нам честь! Моих дочек скоро запишут в бархатную книгу первых красавиц двора! Кто превратил наши ногти в лепестки роз? Добрая волшебница, у дверей которой титулованные дамы ждут неделями. А
Лесничий. Я ее сколько угодно приношу из лесу.
Мачеха. Ах, кому нужна дичь, добытая так просто! Одним словом, у меня столько связей, что можно с ума сойти от усталости, поддерживая их. А где благодарность? Вот, например, у меня чешется нос, а почесать нельзя. Нет, нет, отойди. Золушка, не надо, а то я тебя укушу.
Золушка. За что же, матушка?
Мачеха. За то, что ты сама не догадалась помочь бедной, беспомощной женщине.
Золушка. Но ведь я не знала, матушка!
Анна. Сестренка, ты так некрасива, что должна искупать это чуткостью.
Марианна. И так неуклюжа, что должна искупать это услужливостью!
Анна. Не смей вздыхать, а то я расстроюсь перед балом.
Золушка. Хорошо, сестрицы, я постараюсь быть веселой.
Мачеха. Посмотрим еще, имеешь ли ты право веселиться. Готовы ли наши бальные платья, которые я приказала тебе сшить за семь ночей?
Золушка. Да, матушка!
Она отодвигает ширмы, стоящие у стены. За ширмами на трех ивовых манекенах – три бальных платья. Золушка, сияя, глядит на них. Видимо, она вполне удовлетворена своей работой, гордится ею. Но вот девочка взглядывает на мачеху и сестер, и у нее опускаются руки. Мачеха и сестры смотрят на свои роскошные наряды недоверчиво, строго, холодно, мрачно. В напряженном молчании проходит несколько мгновений.
– Сестрицы! Матушка! – восклицает Золушка, не выдержав. – Зачем вы смотрите так сурово, как будто я сшила вам саваны? Это нарядные, веселые бальные платья. Честное слово, правда!
– Молчи! – гудит мачеха. – Мы обдумали то, что ты натворила, а теперь обсудим это!
Мачеха и сестры перешептываются таинственно я зловеще. И вот мачеха изрекает наконец:
– У нас нет оснований отвергать твою работу. Помоги одеться.
К усадьбе лесничего подкатывает коляска. Толстый усатый кучер в ливрее с королевскими гербами осаживает сытых коней, затем он надевает очки, достает из бокового кармана записку и начинает по записке хриплым басом петь:
Уже вечерняя росаЦветочки оросила.Луга и тихие лесаК покою пригласила.(Лошадям.) Тпру! Проклятые!
А я, король, наоборот,Покою не желаю.К(Лошадям.) Вы у меня побалуете, окаянные!
А чтоб вернее показатьСвою любовь и ласку,Я некоторым велел послатьСвою личную, любимую,Ах-ах, любимую,Да-да, любимую,Любимую, любимуюКоляску.Двери дома распахиваются. На крыльцо выходят мачеха, Анна, Марианна в новых и роскошных нарядах. Лесничий робко идет позади. Золушка провожает старших. Кучер снимает шляпу, лошади кланяются дамам.
Перед тем как сесть в коляску, мачеха останавливается и говорит ласково:
– Ах да, Золушка, моя звездочка! Ты хотела побежать в парк, постоять под королевскими окнами.
– Можно? – спрашивает девочка радостно.
– Конечно, дорогая, но прежде прибери в комнатах, вымой окна, натри пол, выбели кухню, выполи грядки, посади под окнами семь розовых кустов, познай самое себя и намели кофе на семь недель.
– Но ведь я и в месяц со всем этим не управлюсь, матушка!
– А ты поторопись!
Дамы усаживаются в коляску и так заполняют ее своими пышными платьями, что лесничему не остается места. Кучер протягивает ему руку, помогает взобраться на козлы, взмахивает бичом, и коляска с громом уносится прочь.
Золушка медленно идет в дом. Она садится в кухне у окна. Мелет кофе рассеянно и вздыхает.
И вдруг раздается музыка легкая-легкая, едва слышная, но такая радостная, что Золушка вскрикивает тихонько и весело, будто вспомнила что-то очень приятное. Мзыка звучит все громче и громче, а за окном становится все светлее и светлее. Вчерние сумерки растаяли.
Золушка открывает окно и прыгает в сад. И она видит: невысоко, над деревьями сада, по воздуху шагает не спеша богато и вместе с тем солидно, соответственно возрасту одетая пожилая дама. Ее сопровождает мальчик-паж. Мальчик несет в руках футляр, похожий на футляр для флейты.
Увидев Золушку, солидная дама так и расцветает в улыбке, отчего в саду делается совсем светло, как в полдень.
Дама останавливается над лужайкой в воздухе так просто и естественно, как на балконе, и, опершись на невидимые балконные перила, говорит:
– Здравствуй, крестница!
– Крестная! Дорогая крестная! Ты всегда появляешься так неожиданно! – радуется Золушка.
– Да, это я люблю! – соглашается крестная.
– В прошлый раз ты появилась из темного угла за очагом, а сегодня пришла по воздуху…
– Да, я такая выдумщица! – соглашается крестная.
И, подобрав платье, она неторопливо, как бы по невидимой воздушной лестнице, спускается на землю. Мальчик-паж – за нею. Подойдя к Золушке, крестная улыбается еще радостнее. И совершается чудо. Она молодеет. Перед Золушкой стоит теперь стройная, легкая, высокая, золотоволосая молодая женщина. Платье ее горит и сверкает, как солнце.