Зомби – вот мое оружие
Шрифт:
Выбор у меня невелик, зверушка права. Я атеист и в райские кущи не верю. Равно как и в перерождения. То, что со мной происходит… за гранью добра и зла. Тёма не похож на божество. Меня просто нанимают для решения определенных задач. Откажусь – и мой разум окутает тьма.
– Согласен.
– Перед загрузкой я могу ответить на три вопроса. Думай быстро.
Фух.
– У меня будет ровно одна способность?
– Да, но улучшаемая.
– Мой носитель сейчас в безопасности?
– Нет.
Сука.
– Я выживу?
– Зависит от тебя.
Звезды слились в сплошной сияющий поток. Я почувствовал притяжение, увидел стремительно надвигающийся лик Земли.
– Время истекло, – сказал Бешеный Енотик.
И меня выбросило наружу.
***
Взмах меча снес мертвецу половину черепа.
На мое лицо упало несколько капель крови.
Взгляд расфокусирован. Зеленые и коричневые пятна медленно обретают четкость, превращаются в лесную чащу. Теперь я вижу, что нас обступили ходячие мертвецы – дикие, не прирученные. Мычат, пялятся бездумными глазами. Лезут из ближайшего оврага. Еще немного – и возьмут в кольцо.
Мои руки и колени упираются в мох.
Стою на четвереньках.
– Поднимайся! – рявкает дед.
Человек с катаной – мой дед. Единственный, кому я могу доверять. Тело у старика сухонькое и крепкое, двигается он быстро, разит точно.
Две размашистые дуги – и на землю падает отрубленная рука одного монстра в компании с головой другого. Еще один удар – и вторая башня с плеч.
Я вижу мачете.
Это мое оружие.
Валяется в траве, прикрывшись сосновыми иголками.
Мачете у меня длинное, прямое, с простой деревянной рукоятью, отполированной многочисленными прикосновениями. Лезвие очень странное – заостренное, с утолщением, изогнутой режущей кромкой. Напоминает кукри, только без характерного излома. Обратная сторона зубчатая, словно у пилы. Или серрейтора, без разводки зубьев.
К моей ноге тянется зубастая тварь.
Хватаю мачете.
И бью наотмашь по рычащей морде, отдаленно напоминающей человеческую. Лезвие с хрустом и чавканьем входит в череп мертвеца. Зомби падает лицом в мох. Течет бурая густая жидкость. Гадство, даже на кровь не похоже.
Выпрямляюсь.
Со мной что-то не так. Восприятие нарушено, ведет из стороны в сторону. Резко оборачиваюсь на звук шагов и вижу очередного недоноска, протянувшего ко мне руки. Ходячий при жизни был жирным стариком с торчащими из макушки пучками седых волос. Грязная рубашка, пиджак, рваные безразмерные джинсы. Обрушиваю мачете сверху, разрубая говнюка до переносицы.
Дед располовинивает еще одного зомбака.
Выглядит эффектно.
Взмах – и верхняя часть туловища съезжает по диагонали на землю. Взору открываются внутренние органы и аккуратно разрезанные кости.
Я не выдерживаю.
Падаю на колени и блюю на покрытый грибами пень. Рвотные массы изливаются на широкие шляпки поганок. Испуганные муравьи разбегаются прочь.
Справа мелькает юркая тень.
Дед вычерчивает в воздухе красивую дугу, и рядом со мной в иголки опускается голова девочки. В остекленевших глазах – звериный голод. Шею словно бритвой срезали.
Меня сотрясают спазмы.
Я вижу соплю и слюни.
Усилием воли заставляю себя подняться. Из оврага всё еще доносится мычание. Делаю два неуверенных шага и натыкаюсь на полуразложившегося хиппи в клетчатой рубашке. Бью наотмашь – волосатая голова слетает с плеч и ударяется в ствол дерева. Туловище падает на колени, из шеи мертвеца толчками вытекает густая жижа.
Очередное мычание оборвано взмахом катаны.
– Назад, – голос деда спокоен.
Пятимся подальше от оврага, вслушиваемся в каждый шорох. Мертвяки ведут себя точно так же, как и зомби в популярных сериалах моего мира. Рычат, тянутся скрюченными пальцами к жертве, двигаются медленно и норовят окружить со всех сторон. Безмозглые твари. Никакой тактики. Напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.
Малость полегчало.
Лес обрел четкость, меня больше не ведет на поворотах. Желудок опустошен, в теле слабость, но голова ясная. Вытираю подбородок тыльной стороной ладони. И понимаю, что где-то в траве валяется мой рюкзак.
А вот и он.
Выцветший бледно-голубой туристический вариант. Каркасный, литров на шестьдесят. С кучей застежек, лент, карабинов и петель. Как вы уже догадались – с пристегнутым рулоном «пенки», металлической флягой, палаткой и еще какой-то хренью. Неподалеку – имущество деда. Там еще больше всякого обвеса, включая сложенную телескопическую удочку.
Похоже, мертвяки напали на нас во время похода.
Взваливаю рюкзак на спину. Руки сами застегивают пояс, привычно поправляют ремни. Дед наблюдает за мной, опустив меч. Справившись с креплениями, поднимаю мачете. И лишь после этого старик надевает свой рюкзак, предварительно убрав катану в ножны. Выглядит это, как в самурайских фильмах Такеши Китано. Взмах – и клинок очищается от крови. Неспешное вкладывание в ножны – кожаные, с красивой оплеткой и тиснением. И лишь после этого дед укладывает оружие в траву. Щелчки застегивающихся карабинов.
Мычание из кустов.
Дед подбрасывает носком ботинка ножны, перехватывает их левой рукой, резко извлекает меч и смещается в сторону. Кажется, вес рюкзака его нисколько не смущает. Размашистая восьмерка – и ходячий труп разваливается на четыре части.
Ловко орудует железками мой родственник.
Теперь у меня есть время присмотреться к старику получше. Как я уже сказал, это худосочный старикашка, которого легко недооценить. Откуда силы берутся – непонятно. Рубашка цвета хаки отдаленно напоминает гимнастерку. Широкие штаны на завязках. Обувь смахивает на мокасины, но это не точно. Лицо моего спутника скрывается под широкополой соломенной шляпой. Прямо странствующий самурай, а не дед. Возраст, кстати, я не берусь определить. Лицо азиатское, но это может быть и бурят, и казах, и кто угодно.
Мы разговариваем по-русски.
И всё же, эта версия русского кажется мне искаженной. Ударения ставятся не всегда адекватно, произношение… даже не знаю, как объяснить. Словно язык морфировал на протяжении нескольких десятилетий, но не катастрофично.
– Говорил – не ходи без меня, – ворчит старик, привычным жестом вкладывая меч в ножны. – Леса тут дикие. Неизведанные.
Я начинаю кое-что припоминать.
Моя прошлая жизнь кажется волшебным сном – несбыточным и недостижимым. Уютная квартира, ванна, горячая вода. Гипермаркеты, доставка пиццы. Онлайн-магазины. Это как инопланетная культура. ЗДЕСЬ нет попаданца Леонида Ивашкевича, есть опальный боярич Платон Верский.