Зона действия
Шрифт:
Мария Федоровна хотела что-то возразить, но Савелий Иванович строго сказал:
— Дискуссии на темы воспитания открывать не будем. Теперь по поводу тайны. У Коржецкого есть соображения — начинать надо с Новокузнецка. Я поддерживаю его.
Антошка разочарованно присвистнул. Яшка недоуменно повел плечами и сказал:
— Может быть, для большей верности начнем поиски с Северного полюса?
— При чем здесь полюс? — возразил Савелий Иванович. — Ты, Яков, не ехидничай, а предлагай, если есть дельные мысли.
Яшка кивнул в сторону Марфуши и сказал:
— Она снаряды
Антошка был согласен с приятелем. Но он понимал, что у Савелия Ивановича есть какие-то другие соображения, потому что мысль о том, что надо позвать водолазов не такая уж и оригинальная, чтобы она не пришла в голову коменданту.
— Твоими устами да мед пить, Яков, — усмехнулся Савелий Иванович. — Послушаешь тебя, и может показаться, что нет ничего проще найти и обезвредить кучу взрывчатки. Нет, брат. Со смертью шутки плохи. Допустим, водолазы обнаружат и перенесут куда следует снаряды, которые видела Марфуша. А кто даст гарантию, что в озере больше не осталось такого, с позволения сказать, клада? Между прочим, Черное озеро, сам знаешь, — не маленькое: года не хватит, чтобы его обследовать.
— Верно, — поддержала коменданта Мария Федоровна. — Следовательно, нам надо искать свидетелей, которые бы подтвердили…
Савелий Иванович кивнул.
— Верно. Я бы лучше сказал, надо искать тех, кого видел рыбак Пудушка на льду озера. А они — жители Новокузнецка, это яснее ясного.
Антошка проезжал через Новокузнецк на автобусе и знал, что это очень большой город. Он запомнил огромный Кузнецкий комбинат с его высоченными трубами и градирнями. Казалось, заводским корпусам нет конца — они уходили к горизонту. Антошка тогда, помнится, спросил мать:
— Неужели и Запсиб будет таким же огромным?
Мать призналась:
— Не знаю, сын. Комбинату полвека, а Запсиб пока в пеленках.
— Запсиб шагнет еще шире, — сказал парень, сидящий неподалеку. — Он за пятилетку догонит и перегонит Кузнецкий комбинат. Не успеешь школу закончить, Запсиб даст чугун, сталь, прокат. Так что, готовь себя, парень, в металлурги. Или в строители. Обещаю подарить тебе свой монтажный пояс и каску. Как эстафету. Я лично хочу навсегда пришвартоваться и стать на вахту у домны.
Еще несколько недель назад Антошка и подумать не мог, что ему придется побывать на Кузнецком комбинате. И не любопытствующим экскурсантом, а по важному, можно сказать, государственному делу.
Еще дома договорились, что Мария Федоровна, Марфуша и Игорек пойдут в техническую библиотеку Кузнецкого комбината и там поинтересуются литературой, а может быть, и документами, которые могли бы пролить свет на тайну Черного озера. Но по тому, как об этом разговаривали между собой Мария Федоровна и Хромой Комендант, Антошка понял, что перед этой группой была поставлена и другая, более важная цель — встреча с женой комсорга стройки.
— Может, Светлана поможет в поисках, — говорил Савелий Иванович. Но говорил так неуверенно, что Антошка понял: ни на какую помощь комендант не надеялся.
Всезнающий Яшка с автобусной остановки повел следопытов к заводоуправлению.
— Сейчас ты такое увидишь, что ахнешь, — пообещал он. Антошка смотрел во все глаза. По дороге вереницей шли машины и, поровнявшись с бетонной стеной, исчезали из вида. Антошка сразу же понял, что никакого чуда нет — машины ныряют в туннель. Приглядевшись внимательней, он увидел, что туннель, освещенный электрическим светом, стрелой уходит вдаль.
— Вот это да! — восторженно сказал Антошка. — Будто и конца нет этому подземелью.
— Только Вселенной нет ни конца, ни края, — сказал Яшка. — И не тому удивляешься. Ты посмотри налево.
На гранитном постаменте стоял самый настоящий танк. Жерло его пушки было нацелено куда-то вдаль и будто высматривало там возможного врага. И Антошка вдруг представил, как грозная машина перемалывает своими траками все, что попадается на ее пути, и боевой экипаж направляет свою «тридцатьчетверку» на позиции фашистов. И те, не выдержав броневого натиска, беспорядочной толпой отступают.
Савелий Иванович снял кепку и задумчиво смотрел на танк. Антошке показалось, что лицо старика посветлело, расправились морщины.
— Здравствуй, родной! — как очень близкому человеку, сказал Савелий Иванович танку. — Вот и еще встретились с тобой, брат.
Мария Федоровна тревожно посмотрела на мужа, и тот, уловив этот взгляд, улыбнулся:
— Со мной все в порядке, Маша. Вот на таком же танке я был наводчиком. Как говорят, мы на своей боевой машине прошли огни и воды и медные трубы. Хорошо придумали кузнецкие металлурги — поставили машину на постамент. На такие танки надо молиться: они помогли нам выстоять и наголову разбить фашистов.
Всезнающий Яшка сказал:
— На комбинате варили броневую сталь для танков. От нее немецкие снаряды отскакивали. Правда ведь, Савелий Иванович?
— Я бы не сказал, что отскакивали — здесь все зависело от того места, куда попал снаряд. При лобовом попадании и впрямь отскакивали. Крепка была кузнецкая сталь, — сказал старик. — Недавно энциклопедию листал. Вдруг вижу фамилию Чалкова. И вспомнил — ту броню варил сталевар Чалков. Потом он подарил фронту большую партию автоматов, на которых была выгравирована его фамилия.
В заводоуправление Кузнецкого комбината Антошка входил под впечатлением увиденного.
В приемной секретаря парткома Антошка смотрел в окно и представлял, как Савелий Иванович, всматриваясь в окуляры, наводит пушку на фашистские танки, и они факелом вспыхивают от меткого выстрела нашей «тридцатьчетверки». И еще он представил сталевара Чалкова, который вручает солдатам свои автоматы и говорит:
— Мы будем достойны вас, дорогие солдаты. Наша броня — не подведет!
Почему-то Антошка представлял сталевара Чалкова в генеральских погонах, хотя понимал, что у него, может быть, нет никакого воинского звания — просто он очень хороший сталевар и хороший человек. И все равно, думал Антошка, Чалков если не военный, то гражданский генерал в сталеварском деле. Потому что везде должны быть люди, которых сейчас называют «маяками». По ним равняются другие. И чем такие люди не генералы в своем деле?