Зона эрогенных действий
Шрифт:
Буксирующий нас кораблик пришвартовался, стал разгружаться сам. А мы так на верёвке и остались болтаться. Спустя час я поняла, что до нас никому нет дела. Времени зря не теряя, мы с подругами по несчастью уже нарядились в варварские меха, что нашли на корабле, ибо в море было жутко холодно и мерзко ветрено.
Осознав вдруг, что больше ни минуты не желаю оставаться на этом корыте, я скомандовала взять всем вёсла в зубы и поднажать немощным дохлячкам, что есть мочи. Догребли кое — как до бревенчатой пристани
Солнце уже скрылось за гору и озаряло краснотой обрывки облаков. Но горожане даже и не думали расходиться по домам. Берег кишел людьми, принимающими товары с судов или отгружающими на них.
— Говорить буду я, — предупредила трясущихся курочек. То ли от холода, то ли от страха.
Бородатый широкоплечий старенький варвар подошёл к нам спустя минуты.
И понёс на своём что — то…
— Я прошу прощения, ничего не разберу, — перебила. — Мы наёмники с юга, привезли добычу на обмен. Понимать меня, воин?
Дедуля варвар озадаченно посмотрел на дамочек, закутанных в шкуры, и выдал:
— Понимать я. Но чей твой ярл, женщина?
— Ярл Ульрик, я жена его, — выпалила.
— Ха! Да ну. Я знать обеих, точна не ты, — подловил старик с руками на боках.
Позади его уже подгребли трое здоровенных верзил. Видимо, и грузить, и драться если что.
— Я третья жена ярла Ульрика, — заявила. — Разгружайте товар. Где можно выпить и поесть с дороги?
Старый варвар задумался, внимательно меня изучая. Борьба взглядов продолжилась недолго. Я как раз поправила за спиной меч, который подобрала на корабле. Он был в два раза тяжелее моего старого, но не беда: вдобавок я припрятала в голенищах по хорошему трофейному кинжалу.
— Там, — после недолгой паузы ответил варвар, указав на крупное строение, от которого виднелась только крыша, через два ряда сараев и домиков.
— Туда деньги за товар неси! — Брякнула и пошла… пошла… пошла…
— А торг? — Раздалось в след недоумевающее.
— Нет торг! Сам решай, но перед Ульрик если что отвечать! — Выдала смело, пуская вперёд пугливых курочек, пока их за хвостики с пирса не выловили.
Прямоугольный сарай, стоящий торцом к небольшой круглой площади, с выбитыми на улицу дверьми оказался таверной.
Пока шли по узким улочкам меня то и дело пытались протаранить в плечо прохожие мужчины. Сперва решила, что случайно, затем поняла, что это у них фишка такая, мол, слабак уступи дорогу, я очень широкий. И не важно женщины мы, или маленькие мужчинки.
Заглянули в пивнушку дикарей, лицезря небольшой бардак и несколько пьяных свиней, вдобавок ещё и хрюкающих на местном диалекте.
Мест за столами уйма. Почти все пьющие ушли на войну.
Расплатившись за эль и мясо птицы одной из беличьих шкур, мы пристроились в уголочке,
От одной только мысли о воде и волнах на ней тошнило. После бесконечной качки, вступив на твёрдое наконец — таки, я поняла, как же это чертовски здорово стоять на чем — то устойчивом. И не бояться, что тебя сожрёт акула, которая вот — вот высунется метрах в двух от тебя. Бездонная чернота подо мной целый месяц цинично вторила, как я ничтожна и незначительна.
— Почему у Миранды волосы отрастают быстрее, чем у нас? — Возмутилась подвыпившая блондинка. — Признайся, у тебя где — то припрятан крем?
— С лысой головой в жизни никогда не была, — занудила рыжая. — Чувствую себя голой, все смотрят на меня и смеются.
— Да кто на тебя смотрит, — хмыкнула я.
— Да вон те вон, — кивнула рыжая на кучку пьяниц в другом конце зала.
— И зачем ты кивала на них? — Взвыла я, увидев, как один из пьянчуг подорвался резко и направился к нам, пошатываясь.
С удара ноги стол разлетелся в щепки, девушки попадали. Только я осталась сидеть на месте с деревянной кружкой в одной руке и с тарелкой в другой.
Не обращая на меня внимания, варвар навис над рыжей, обступив ногами. Та в ужасе закрыла лицо, а девочки стали расползаться на четвереньках кто куда.
Варвар выдал что — то несуразное и рассмеялся.
— Чего сказал? — Уточнила на всякий случай я, мало ли и меня коснулось.
— Он спросил, мужик он или баба, — выкрикнул перевод хозяин таверны.
Тем временем пятеро его дружков, убедившись, что их товарищ разобрался сам, отвернулись и продолжили пить, как ни в чём не бывало.
— Баба, я баба! — Взвизгнула рыжая.
Продолжая посмеиваться, варвар вытащил свой член и начал ссать прямо на перепуганную до смерти внучку герцога.
Тут уже я не выдержала и отвесила пинка.
Разъяренный варвар, на которого попала его же моча, встал ошалело врастопырку и начал рассматривать меня, видимо, оценивая противника.
— Баба? — Спросил вдруг на моём.
Я поднялась с бочки, что была в роли табурета. Распахнула шкуры и показала голые сиськи.
— Баба, — заключил варвар и успокоился.
Даже заулыбался беззубой улыбкой. Но как только запахнулась обратно сразу пригорюнился.
— Пошли в хлев, баба, — предложил варвар, потянувшись сгрести в охапку.
Плеснула в морду из кружки. А следом ещё вывалила объедки на лысую башку.
Варвар тут же разъярился вновь. А я брякнула невозмутимо:
— Я жена ярл Ульрик. Не лезь, чтобы цел!
Услышав имя, что явно здесь на слуху, варвар спокойно вернулся к своим, не рискнув даже плюнуть мне под ноги. Но при этом не забыв плюнуть на рыжую.