Зона эрогенных действий
Шрифт:
Ни короля с семьёй, ни ублюдка Дэсада найти не удалось, искали до рассвета. Зато в лапы Брунгильды попались рабыня Изенгильда, которую постоянно держали в цепях, и пленный король Зеленых холмов Вильям, что намучился в своих колодках до изнеможения.
Мы уселись во дворце, как у себя дома и стали пировать. Половина жителей порта переметнулись к валькириям после того, как сбежал Магнус. А остальные пали в боях или сбежали. Пока главная валькирия глушила эль, как воду, попутно раздавала задачи по укреплению обороны. И периодически обнимала
— Когда войска конунга вернуться, ох мы их встретим! Ох жару зададим!! — Грозилась валькирия, сжимая кулачок.
— А вам обязательно оставаться здесь? — Спросила я деловито. — Может стоит вернуться к себе, укрепиться в своих селах, расставить ловушки, ям с кольями побольше накопать.
— Хех, нет. Северяне так не делают!
— Слушай, Бру, я была на юге, там воинов Магнуса хоть попой жуй, тысяч тридцать, а то и больше, — решила поделиться соображениями. — Ну, потеряют они даже половину в войне. Рано или поздно вернётся толпа. А у тебя тут тысячи полторы — то не наберётся соратников. А если местные при виде сотен драккаров переметнутся, считай всё, разгром. Только людей верных потеряешь зазря.
Надо отметить, что Брунгильда только мне позволяла такое фамильярство.
— Вернутся они только после зимы, уж поверь мне. Я к тому времени сторонников ярлов переманю! Многие Магнусом недовольны были.
— Подумай, взвесь всё. Стоит ли оно того? — Не унималась я, переживая за воинственных женщина. Мужиков — то не жалко, а таких красивых северных девиц больше в таком количестве на Северном континенте и не наберётся!
— Тут дело чести, сестра, — ответила Брунгильда и разнежилась совсем. — Ты моя сестра, понимаешь Миранда, сестра.
— И тебе не противно сидеть рядом? — Спросила я, пьяная уже изрядно.
— Ты о чём? — Удивилась Брунгильда такой резкой смены темы.
— О том…
— Ничего не помню, — отмахнулась главная валькирия. — И никто ничего не помнит. А кто вдруг вспомнит, я тому устрою такие пытки, что всё прочее покажется детскими играми.
— Ты убила Ганнарра! — Похлопала по плечу одна из приближённых главной, обратив внимание на себя. — Понимаешь, Ганнарра!
— Ну убила и убила, — отмахнулась я. — Кого я только не убивала. Этот сам на меч напоролся.
— Неее, — протянула валькирия. — Ганнарр был лучшим воином конунга! Это надо было видеть эти рожи! Фить, и нет башки! Га — га — га!!
Воительницы, что сидели вокруг, восхищённо загоготали. И стали воспевать мои заслуги. От чего я понемногу стала возвращаться в мир живых. Но одно знала точно — прежней мне уже не быть.
Коварный эль топил лёд и возвращал в сантименты, заставлял думать о горьком снова и снова. Пока я по десятому кругу мусолила прошлое, Брунгильда накидывалась всё больше.
— Виной всему шкуры, — выпалила главная валькирия.
— Какие шкуры? — Усмехнулась я, глядя в голубые глаза, медленно моргающие и борющиеся с подступающей пеленой тумана.
— Шкуры! Да, да, Мира,
— Да это не мои шкуры, а Магнуса.
— Твои, твои, — усмехнулась валькирия. — Ты знаешь, что всё ведь дело в шкурах. На Севере все войны из — за шкур! И ради шкур! Миром правят шкуры, я тебе точно говорю…
— Подожди, так Салвикен тоже теперь твой? — Спохватилась я.
— О, деточка моя, схватываешь на лету, — выпалила Брунгильда и завалилась на шкуры трупиком.
Я приподняла её, потрепала за щёки немного. Мы обнялись и завалились уже обе.
Под утро валькирии всполошились. Во дворец ворвалась группа воительниц из числа следопытов.
— Мы нашли следы волка и человека! — Заявили девушки с неподдельной тревогой.
— О, беда, — промямлила Брунгильда в полудрёме на боку, даже лица помятого не поднимая и глаз не разлепляя. Лицо сплюснулось, губами рыбьими шевелила только.
— А в чём проблема? — Встрепенулась я.
— Оборотень завёлся, жди беды, — ответила следопыт угрюмо.
Из темноты показался местный варвар, что переметнулся к Брунгильде, и нагнал ещё страстей.
— До твоей победы, ярд Брунгильда, напасть на городе была, — закошмарил с таинственностью варвар. — Каждую ночь неизвестный зверь рвал в клочья по одному взрослому мужчине, выедая печень. Каждую ночь в течении двух месяцев. И не удивлюсь, если сегодня на утро мы найдём новый истерзанный труп.
Но обещанного трупа мы так и не нашли. Ни утром, ни следующим утром, ни через неделю… Я уж грешить стала на себя. Но вскоре успокоилась.
Нужно было готовиться к походу в Лагуну зла!
— Зима на пороге, — дала предостережение Брунгильда, когда я заявила о намерениях. — Мир Севера замирает, моя любимая сестра. Пока не сойдут снега, путь до Лагуны закрыт. Но мы можем пока решить некоторые дела и здесь.
— Ты хочешь поймать оборотня?
— Раньше бы ты не спрашивала, — укорила валькирия. — Что изменилось?
— Оборотни не сущности Разлома, — пояснила ей. — Это нечисть, но нечисть наших земель. Как и орки, как и эльфы. Но если ты попросишь, мы выследим его.
И Бру попросила. Как оказалось, для варваров оборотень считался сущей катастрофой.
Мы снарядили отряд и выдвинулись в ближайший лес на поиски новых следов оборотня. Судя по выпавшему снегу, далеко он не мог уйти, слишком рискованно замёрзнуть, не найдя добычи. А здесь по близости был целый город дичи, и то, что случаев за всю неделю не было, не могло давать полной гарантии, что оборотень ушёл. Ведь в лесах, вероятно, скрывались и сторонники Магнуса, что бежали после поражения.