Зона отчуждения
Шрифт:
Их оружие било почти бесшумно.
Стоявший впереди других рослый беженец с Дабога попытался вскинуть врученный ему тяжелый автоматический пистолет, его тело конвульсивно задергалось, принимая на себя град пуль, кровавые брызги алой взвесью взметнулись в воздух. Все произошло так быстро, что Дорохов не успел даже сдвинуться с места, зато за него это сделал дройд.
Рванувшись вперед, он закрыл Дмитрия своим корпусом, одновременно вырвав у него автоматический пистолет.
Дима услышал звонкий металлический хруст — это
Внезапно наступила оглушительная, ватная тишина.
Маленький тамбур переходной камеры, участок центрального коридора и отсек стерилизации скафандров, — все было забрызгано кровью, словно тут располагалась бойня.
«Сволочи…» Дмитрий, очнувшись от внезапного шока, склонился над колонистом, имя которого он даже не успел узнать за долгие минуты ожидания… Эта попытка была излишней, по количеству пулевых ранений и землистой бледности лица за расколотым забралом гермошлема он понял — человек мертв.
Обернувшись, он молча посмотрел на андроида, который стоял, не шелохнувшись, опустив руку с автоматическим пистолетом вдоль бедра.
Что стало с этим миром? С каких пор бытовые машины убивают людей? Взгляд Димы метнулся в тамбур, где вповалку лежали два тела в серых скафандрах. Выстрелы дройда были точны, — он стрелял в голову, и две выпущенные им пули пробили гермошлемы солдат Альянса, превратив их головы в страшное месиво: кровь вытекала через пулевые отверстия в шлемах, собираясь на полу шлюзовой камеры в темные липкие лужи.
В корпусе Дейвида было пять или шесть дыр, из верхней на пол коридора сыпались искры.
Все это Дорохов охватил одним взглядом и опять не сказал ни слова — ведь пули, пробившие корпус андроида, предназначались ему.
Он разогнулся, встретился глазами со вторым из беженцев, который помогал ему принимать людей с прибывающих челноков.
— Капитан… — его голос, обращенный к Дмитрию, прозвучал ровно, словно это был не человек, а робот. — Их нужно убить. Всех. Они не люди.
Дима отрицательно покачал головой. Жест был машинальным, — многое умерло в душе молодого парня, но там, среди хаоса мыслей, боли, непонимания, все же оставалась еще капля надежды и человечности…
— Нет, — хрипло ответил он, забирая свой пистолет у Дейвида.
— Я буду убивать их!
— Я сказал — нет! — Дмитрий резко обернулся. — Иди к своим людям. Я справлюсь тут сам.
Мужчина несколько секунд сверлил Дорохова пронзительным взглядом, но потом все же подчинился. Швырнув на пол выданный ему пистолет, он молча ушел в тот отсек, где расположилось большинство беженцев.
В коридоре остался лишь андроид и Дорохов.
— Ты… функционален?.. — прерывистым от участившегося дыхания голосом спросил Дима.
— Заблокируй люк… Они приближаются… —
Снаружи уже кто-то скребся в обшивку внешнего люка, но пока был открыт внутренний и в переходном тамбуре присутствовало давление воздуха, открыть внешний вход, не взламывая его, было невозможно.
— Я спрашиваю, тебя сильно повредили? — повторил Дорохов свой вопрос, подбирая с пола второй пистолет, брошенный туда жителем Дабога.
— Повреждения не критические, — ответил дройд.
— Вызови сварочного робота. Пусть наглухо заварит второй выход из камеры дезинфекции. И поставь на место панель облицовки, чтобы никому не пришло в голову портить провода.
— Это будет тюрьма? — динамик дройда дребезжал на высоких нотах.
— Ты тоже хотел бы их убить?
— Я не могу «хотеть». Моему хозяину угрожала смертельная опасность. Я предпринял адекватные ситуации меры, — ответил человекоподобный робот. — Мои поступки не могут расцениваться с точки зрения человеческих моральных ценностей. Я машина.
— Машина с Дабога…
— Да. Последние события наложили отпечаток на мое программное саморазвитие. Я потерял свою семью и теперь не могу себе позволить потерять тебя, Дима.
— Хорошо, дискуссия окончена. Вызови сварщика и убери тело.
Дройд пошатнулся при первом шаге, — все же он был поврежден серьезнее, чем это казалось.
Стуки в люк продолжались.
Дорохов посмотрел на кровь, на два пистолета в своих руках и вдруг подумал: «Прошлого уже не вернешь… Никогда. Не сможет он жить так, как раньше, спокойно, без забот, с ровным, доброжелательным отношением ко всем окружающим его людям».
Он знал, почему впустит оставшихся пятерых солдат Земного Альянса. Он просто хотел взглянуть им в глаза и понять — почему? Почему они пришли сюда как хозяева, на огромных космических крейсерах, почему они сожгли Дабог и собираются атаковать иные миры? Кто они на самом деле — такие же люди, как он, или просто человеческие оболочки, внутри которых сидит зверь?
Вряд ли Дорохов понимал в тот момент, что на подобный вопрос будут тщетно искать ответ целые поколения дипломированных историков и психологов.
Никто из них так и не сможет прийти к однозначному «да» либо «нет».
Когда все его инструкции были выполнены и сварочный робот уполз по коридору, Дорохов включил передатчик.
— Хватит царапаться в люк, — ледяным голосом произнес он. — Двое ваших командиров открыли огонь и были убиты. — Слова выходили из него тяжело, с усилием, но он верно угадал расстановку сил, — первые двое действительно были офицерами.
— Мы не хотим умирать… Впустите нас! Мы оставим свое оружие! — Интеранглийская речь, претерпевшая за несколько столетий некоторые семантические изменения, казалась Дорохову чужой, незнакомой, хотя, напрягаясь, он понимал ее…