Зона поражения
Шрифт:
Один из них носил синий доспех; второй — только отдельные его части. Светлые волосы первого были коротко подстрижены, а черты его широкого лица казались добродушными, в то время как второй, темноволосый, сероглазый и поджарый, точно волк, был мрачен и источал властность.
Оба воина — ибо следы от ран и оружие в руках явственно свидетельствовали, что пути войны им вовсе не чужды, — пошатываясь, отошли от разваливающегося локомотива, а затем упали на землю, с наслаждением втягивая в легкие прохладный воздух.
Когда пассажиры высадились, со стороны поезда донесся скрежет металла о металл, и пылающие
Столь долго работавшая в реальностях, лежащих далеко за пределами материальной вселенной, она оказалась совершенно не готова встретиться со стихиями, служившими основами этого бытия, и грубость этого мира разрушала удивительную, рожденную варпом машину с той же легкостью, с какой пламя плавит лед.
Бывшие пассажиры еще несколько мгновений стояли, наблюдая за происходящим, а затем, вначале медленно, но после все быстрей, устремились прочь от сильней и сильней разгорающегося локомотива. Казалось, будто в его котле некий инфернальный источник энергии достиг критической массы. Сияние стало невыносимым даже для тех глаз, что были специально усовершенствованы при помощи генной инженерии. С мучительным криком — никто бы не смог сказать, был ли это просто предсмертный вопль или радость освобождения, — живой паровоз исчез, скрывшись в яркой вспышке.
Этот взрыв не стал причиной ни разрушений, ни пожара, но ослепительный световой дождь наполнил воздух, свидетельствуя о том, сколь великая мощь была выпущена в этот мир.
Как только отзвенел последний аккорд гибели — или же бегства — огромного внематериального локомотива, сумерки и мрачность мертвого города вновь возвратились, и ливень окутал измученных и грязных путников холодным, липким одеялом.
Оба воина нашли друг друга в этой сплошной мокрой пелене и обнялись, словно братья, радуясь уже тому, что смогли вернуться в мир, где атмосфера не состоит из химического супа ядовитых испарений и не смердит палеными костями, расплавленной сталью и войной.
Более крупный Астартес провел рукой по волосам и нахмурился, оценивая окружающий их печальный пейзаж.
— Хвала Императору, — произнес он. — Мы точно не на Медренгарде!
Его спутник улыбнулся и запрокинул голову назад, позволяя холодному дождю омыть его лицо, словно это было редкое и незабываемое удовольствие.
— Нет, Пазаний, — повторил космодесантник, — мы определенно не там.
— Но где же тогда?
— Думаю, друг мой, что уже почти дома, — сказал Уриил Вентрис.
Хотя уже смеркалось, но глаза Уриила с легкостью смогли проникнуть сквозь темноту, окутавшую город, когда погасли последние следы разрушения или отбытия Омфала Демониума. Не осталось ни малейшего намека на то, что локомотив вообще был здесь, и Уриил радовался избавлению от жуткого порождения демонов.
Когда-то оно служило личным транспортом могущественного воителя варпа, и тот использовал его, чтобы перемещаться между кошмарными реальностями Хаоса, бороздить пространство и время, неся скорбь смертным по всей галактике. Тот демон погиб, пав от руки своего же злобного собрата, что и позволило Пазанию с Уриилом бежать с Медренгарда на пропитавшемся кровью локомотиве.
— Как думаешь, куда он исчез? — спросил Пазаний, лаская ладонью рукоять трофейного болтера.
Пусть правая рука воина и отсутствовала ниже локтя, но Уриил знал, что его товарищ и левой убивает ничуть не хуже. Сам Уриил также не был безоружен, он сжимал пальцы на позолоченном эфесе меча, который некогда принадлежал капитану Идею, его наставнику и прежнему командиру четвертой роты Ультрамаринов.
— Понятия не имею и не особо интересуюсь, — ответил Уриил, вдыхая холодный ветерок и наслаждаясь свежими, первобытными ароматами, доносящимися из леса, кольцом окружающего высокие горы. На склонах он видел пасущиеся стада и радовался тому, что может наконец разглядывать что-то безопасное. — Я могу только порадоваться, что мы от него избавились.
— Да, с этим не поспоришь, — согласился Пазаний. — Теперь бы еще понять, где же нас высадили. Я, точно скажу, за рулем не стоял, а ты?
— И я. Но сомневаюсь, что Омфал Демониум вообще мог бы послушаться кого-нибудь вроде нас с тобой.
— Значит, он мог завезти нас куда угодно, — заметил Пазаний.
— Именно, — подтвердил Уриил, не меньше друга озабоченный вопросом того, где они очутились. Хотя он не имел ни малейшего представления, что за мир выбран демонической машиной в качестве конечной остановки, но потратил уйму времени в глубинах кошмарного локомотива, заставляя себя представлять, словно видеть воочию, Макрагге и родную планету — Калт, против всякой надежды надеясь вынудить локомотив изменить курс и направиться туда.
Попытка не удалась. Этот мир нисколько не походил на загаданные: небо имело свинцово-серый цвет; мрачные тучи кружили над высокими изломанными скалами, взиравшими на странный заброшенный город, раскинувшийся в их кольце.
Уриил отвернулся от гор, чтобы внимательнее рассмотреть более близкий пейзаж — широкую, вымощенную мрамором площадь, ныне заваленную мусором и затянутую бурьяном. Дома, расположившиеся вокруг, обратились в руины под властью времени и, без сомнения, ожесточенной войны. Каждый дюйм их поверхности был отмечен пулевым отверстием, лазерным шрамом или прометиевым ожогом, а в воздухе висела тягостная аура смерти.
— Вот мне и интересно, где же это мы? — произнес Пазаний, прокручиваясь на пятках. — Во всяком случае, в Империуме.
— С чего ты взял?
— Посмотри туда, — кивнул Пазаний в направлении постройки за спиной Уриила.
Проследив за взглядом товарища, тот увидел печально поникшего двуглавого бронзового орла, взирающего на них с высокого почерневшего здания. Стрельчатые табернакли и скульптуры, пусть разрушенные и разбросанные в полном беспорядке, выдавали в строении имперскую церковь. Бескожие собрались под орлом и задрали головы, взирая на этот символ Императора в восторженном обожании.
— Ну, во всяком случае это былимперский мир, — уточнил Пазаний. — Сейчас город мертв.
— Верно, — заметил Уриил. — Мертв этотгород, но на планете есть и другие.
— Уверен? — спросил Пазаний. — Хотелось бы верить, что ты не заблуждаешься.
— Не беспокойся, — произнес Уриил. — Не понимаю как, но я точно знаю, что прав.
— Очередное из твоих предчувствий? — поинтересовался товарищ. — Да хранит нас Император, до сих пор они всегда предвещали неприятности.