Зона поражения
Шрифт:
— Чуть позже, — отмахнулась рассказчица.
И продолжила.
Когда майор все-таки решил убраться из Хихона, напарник Дэльфин уже был в Мадриде — готовился к встрече. А сама она осталась ждать приказаний от Генерала… Однако вместо курьера из Москвы, на фестиваль прибыл какой-то сумасшедший еврей с русским акцентом и паспортом гражданина Мексики.
— Сволочь! Оглушил, вывез куда-то в горы… А после этого бросил на произвол судьбы, отобрав радиотелефон и наличные деньги.
— Ты ему все рассказала?
— Почти все. Про себя — что работаю
— А мог и убить, верно? — вступился за отсутствующего приятеля Виноградов.
— Мог, — согласилась собеседница. Видно было, что сама она в подобном случае поступила бы именно таким образом. — Они арестовали меня сразу же по возвращении в гостиницу. Сначала местные полицейские предъявили обвинение в умышленном убийстве — якобы кто-то видел меня с англичанином за рулем угнанной машины. Наверное, это был блеф, но… Когда появились Габриэла с Хуаном, я согласилась сотрудничать.
— И он тоже?
— Да, оба оказались штатными офицерами Интерпола. Они уже знали, кто я, и предложили свободу в обмен на помощь.
Судя по интонации, Дэльфин не видела ничего особенного в смене флага.
— Пришлось рассказать про задание Генерала и про встречу с «заказчиком», о которой ты сообщил ночью нашему Юргенсу. Да та, время и место… Они решили подставить тебе Хуана вместо убитого англичанина.
— Рисковые ребята! Поэтому меня и не взяли сразу же, в том «клоповнике» у Пуэрта дель Соль?
— Кроме того, я назвала им номер отобранного мобильного телефона.
— Зачем?
— Он был дан тебе для звонка в крайнем случае, от имени Интерпола… На это рассчитывал и твой приятель! Значит, стоило взять абонента на контроль, верно? Итальянка приказала своим «технарям», те прозвонили частоту, подключили аппаратуру, раскодировали и «повисли» на телефоне.
— Так кто же тогда ликвидировал Хуана?
— Люди Генерала. «Господин Юргенс» не мог не заподозрить неладное, когда я пропала в Хихоне — и сразу же сообщил шефу. Они, видимо, тогда еще не были уверены, что я заговорила, но на всякий случай решили обрубить все концы.
— Допустим! — Это вполне походило на старика. — Значит, потом твои новые хозяева меня потеряли? И снова нашли только после звонка Френкелю.
— А дальше все было очень просто. — Собеседница со вкусом прикурила уже третью или четвертую сигарету. — Тебя попытались перехватить, а ты убежал! Сначала от очаровательной Габриэлы, потом вообще… Между прочим, двое из оказавшихся под колесами полицейских скончались в больнице.
— За рулем сидел не я.
— А потом — этот чудовищный взрыв на трассе? Представляешь, сколько сил и денег стоило Интерполу заполучить номер посланного Генералом рефрижератора? Специальную группу послали на перехват.
— Я никого не убивал… Только в порядке самозащиты!
— Может быть. Но все равно — погано, правда? Кто знает, что сейчас рассказывает в камере международный террорист господин Френкель!
Виноградов отодвинул пустой стакан:
— Как его поймали? С твоей помощью?
— О нет! Френкеля сдал сам Генерал — в обмен на какую-то информацию.
— И на два с лишним миллиона фальшивых долларов в придачу?
— За голову твоего сумасшедшего приятеля Интерпол заплатил бы и больше… — Собеседница одним глотком покончила с остатками кофе. — Да, этот Френкель передал «немцу» чемоданчик и получил от него целый мешок «фантиков». С ними его и арестовали.
В неожиданно наступившей тишине молчание Владимира Александровича и сидящей напротив молодой женщины показалась особенно напряженным. Виноградов даже повернулся к стойке — там, перед стареньким магнитофоном, буфетчица неторопливо подбирала кассету вместо закончившейся.
— Кто тебя прислал, Дэльфин? И зачем?
Собеседница улыбнулась:
— Это очень приятно, что господин майор готов к диалогу…
Эпилог
Пороки входят в состав добродетели, как
ядовитые снадобья в состав целебных
средств.
Третьи сутки подряд — холодный осенний дождь.
Тихо. Пусто…
Девушка в будке в очередной раз с тоскливым равнодушием оглядывает мокрый асфальт и намертво опутанные черными шлангами столбики распределительных колонок. Шланги кажутся ей непомерно толстыми, а все остальное вокруг — облезлым и до неприличия надоевшим.
Одиночество… Даже охранника нет — по причине полного отсутствия выручки.
Девушка потянулась за чайником, но в этот момент мимо окошка со стороны трассы решительно прошуршали автомобильные покрышки: серо-бежевая, покрытая дорожной грязью «восьмерка»… Машина потыкалась рубленым носом туда-сюда, сделала круг по площадке и, постепенно замедляя ход, вернулась к будке кассира.
Хлопнула дверца:
— Здравствуйте, девушка!
— Здравствуйте…
Вышедшему из-за руля водителю было уже около тридцати: высокий, бледный, с правильными, но чуть резковатыми чертами аккуратно выбритого лица. Чуть ли не до бровей, полностью закрывая уши, натянута черная вязаная шапочка. Шарфик на шее, китайская кожаная куртка…
Больные глаза, простуженный голос заядлого курильщика.
Словом, на принца из сказки он походил мало. Скорее, напоминал вооруженного грабителя…
Поэтому девушка медленно и незаметно передвинула ногу к кнопке тревожной сигнализации:
— Мы не работаем, гражданин. Там объявление!
— Вижу… — вздохнул мужчина за окошком, пробегая взглядом по вывешенным на стекло текстам. И неожиданно улыбнулся: — Скажите… А почему тут написано: «БЕНЗИНА СОВСЕМ НЕТ»?
— Потому что — нет!
— Ну так бы и написали.
— Все равно спрашивают. Подходят: «Бензина нет?» Отвечаю: «Нет!» А они: «Что — совсем нет?» Говорю: «Совсем нет!» Вот и надоело…