Зов Крови

Стерх Юрий

Пещеру мы нашли практически сразу. С тем подробным описанием, что оставил нам дед, это не составило особого труда. Датировался тайник приблизительно тринадцатым веком и был заложен бедным рыцарем Христа — тамплиером Гутом де Биером.

Надо же, и в этом Ордене мои родичи тоже отметились! Как его только занесло в эти края?

За то время, что прошло с момента закладки тайника, местность почти не изменилась. Ну деревья там выросли, ну кусты разные, да и сама пещера заросла изрядно, но всё было узнаваемо и совпадало по описанию.

Сам вход в пещеру представлял

собой широкую трещину в скале, основательно заросшую кустарником. В родовой книге о де Биере сказано было совсем немного. Раньше его звали Бьерн, и вскоре после рождения внука он отправился во Францию. Затем долгое время о нём ничего не было известно. И только через сто лет от него пришла весточка с описанием местонахождения этого самого тайника. Будем надеяться, что он не разграблен, и в нём найдется что-нибудь, проливающее свет на тот неизвестный период в его долгой и полной опасностей жизни.

Преимущество наличия у меня бриала проявились практически сразу.

Во-первых, как только я просмотрел переданные мне дедом листы, после этого их можно было сразу же выбрасывать или уничтожать. Мне они теперь были абсолютно ни к чему. Весь текст отпечатался у меня в памяти так надежно, что я его видел перед глазами до мельчайшего пятнышка на бумаге.

Во-вторых, активно начало просыпаться обоняние и основанное на нём воображение. Как только мы подошли к пещере метров на сто, я почувствовал тянущийся оттуда невыносимый запах разложения и дикого зверя. Зверя злого и очень голодного. С каждой секундой запах усиливался, и у меня в голове стал формироваться образ здоровенного медведя, нескольких маленьких медвежат и какой-то полуразложившийся туши.

Эти же запахи подсказали мне, что зверь, видимо, уже тоже учуял нас и стал стремительно приближаться к выходу из пещеры. Страж придержал меня рукой и шагнул вперед, оставив меня за своей спиной.

В этот момент, рыча и брызгая слюной, стремительно выскочил огромный бурый медведь. В длину чуть больше двух метров и килограмм, наверное, так в двести пятьдесят или что-то около того. Зверь резко остановился, буравя нас своими злыми глазками, затем, определив в высоком страже самого опасного противника, стремительно метнулся к нему, не разбирая дороги. Не добежав до Декара метров десять, он поднялся на задние лапы, разведя передние в стороны, и издал такой громоподобный и устрашающий рык, что у меня на секунду аж заложило уши, и мурашки пробежали по всему телу.

После этого медведь смешно подпрыгнул на задних лапах и устремился на стража уже всерьез. Декар, не сходя с места, схватил рычащего и извивающегося зверя за холку и легко приподнял над землей. В следующее мгновение по шкуре пробежали ярко-синие искры, и его туша обмякла, бессильно повиснув на руке стража. Атами с такой легкостью разобрался с этим диким и могучим зверем, что мне даже как-то стало жаль его.

— Ты убил?

— Нет, только обездвижил. Это самка, там еще трое и, судя по их запаху, это ее детеныши, — страж кивнул на вход в пещеру.

— А когда она придет в себя?

— Только тогда, когда мы примем такое решение, — с этими словами он положил медведицу на землю,

и тут же на его ладони появился уже знакомый мне миниатюрный разведывательный дрон. Он плавно поднялся в воздух и бесшумно направился в сторону входа в пещеру.

Через несколько секунд страж произнес:

— Пещера тупиковая. Там три живых существа, детеныши этого зверя, — страж указал на лежащую медведицу. — Они для нас не представляют опасности. В одной из боковых стен есть тщательно замаскированный проход. Это то, что мы ищем?

— Да, — ответил я, заходя в пещеру.

Сильный звериный запах с новой силой шибанул в нос, к нему еще добавился удушливая вонь разложения. Я поморщился. С моим обострившимся нюхом терпеть такое было просто невозможно.

— Могу приглушить рецепторы, — заботливо предложила Кира.

— Было бы неплохо.

Резкие запахи тут же пропали, на место им пришло ощущение, которое я бы характеризовал как — слегка попахивало.

Ну, это совсем другое дело, так жить уже можно!

Трое медвежат копошились возле трупа уже хорошо пованивающего горного козла и не обращали на нас ровным счетом никакого внимания. Они так были увлечены своим делом, что даже не заметили, как Декар прикоснулся к затылку каждого из них, отправляя медвежат в глубокий сон. Всё правильно, пусть отдохнут и не путаются у нас под ногами.

Страж подошел к боковой стене длинного хода, ведущего вглубь пещеры, и коротко сообщил, положив руку на ни чем не примечательный выступ:

— Это здесь.

Я присмотрелся. Если не знать, где искать, то пройдешь мимо и точно ничего не заметишь. Место, на которое указывал мне Декар, представляло собой участок стены, ничем не отличающийся от других в этой пещере. Я сделал шаг назад и посмотрел на ее верхнюю часть. Там меня интересовал стык с потолком.

Ага, это должно быть где-то вон там!

Встав на носочки, я пошарил рукой в районе стыка. Мои пальцы попали в небольшую ложбинку, и почти сразу же я наткнулся на небольшой шпингалет. Есть! Чуть поднапрягшись, я сдвинул его немного в сторону. В этот раз никаких рычагов, обычный шпингалет, выполняющий роль засова в нехитром механизме. По описаниям он был сделан из железа и покрыт толстым слоем золота во избежание коррозии.

Хм, интересное решение…

Уперевшись ногами в пол, я что есть силы надавил на правую часть стены. С потолка посыпалась мелкая каменная крошка, и левая часть выступа немного, всего на пару сантиметров выдвинулась вперед.

Декар до этого неподвижно стоявший за моей спиной подошел, легонько отодвинул меня в сторону и, казалось бы, не прилагая особых усилий, привел в действие этот старинный турникет.

— Я иду первым, — тоном, не терпящим возражений, произнес он.

Мне осталось только кивнуть и уступить ему дорогу. Без труда протиснувшись в образовавшуюся щель, мы попали в другую пещеру, пол которой круто уходил вниз. В темноте угадывались ступени, грубо вырубленные из каменной породы, а на стенах через равные промежутки виднелись проржавевшие крепления для факелов. Снизу тянуло сыростью и какой-то разъедающей глаза кислятиной.