Зов Лиры [Руки Лира]
Шрифт:
Нош не было. Но через минуту она спустилась в укрытие. Она уже успела закутаться в плащ, хотя её заплечный мешок ещё лежал рядом с травяной постелью. Лицо девушки пылало счастьем.
— Крин! — воскликнула она, хватая юношу за руку. — Мы должны идти…
Вторая рука её скользнула под плащ, и Крин догадался, что Нош касается мешочка с Пальцами.
— Где-то рядом ещё один! Он зовёт!
Она махнула рукой на север.
Крин попытался собраться с мыслями. Он прежде не бывал в степи, но начиная с похода к Дасту успел повыспросить всех, живших на равнинах, о возможных опасностях в этих краях. Если те тучи на севере
Стряхнув руку Нош и не слушая её глупого бормотания, Крин встал и полез наверх. Ветер с севера крепчал. Идти навстречу грозе — это… это сущая глупость! Это…
Сзади зашуршали кусты — Нош выбралась за ним следом. На этот раз она не забыла свой мешок. Даже не взглянув на Крина, она направилась на север.
Крин закричал. Его гневный окрик остался без ответа. Юноша бросился в укрытие и поспешно собрал свои вещи. Какая идиотка! Но ему позарез нужно остановить Нош и заставить прислушаться к голосу разума.
Его задержка позволила Нош отойти на некоторое расстояние. Она шла, наклонившись, преодолевая сильные порывы ветра, норовящего сбить её с ног. Плотно запахнув плащ, девушка шла навстречу буре. Как же заставить её остановиться? Но сперва нужно догнать.
Крину казалось прежде, что он знаком с худшими природными явлениями, какие только могут подстерегать род человеческий. Но этот ледяной ветер, не дающий сделать и шагу, был страшнее всего, с чем ему приходилось сталкиваться на Высотах. Он словно оказался игрушкой в руках невиданного великана, который щелчком сбивал крошечного человечка с ног, а под конец решил вогнать в стылую землю по самую макушку.
Глаз не открыть, сразу начинают слезиться. Нельзя потерять Нош. А девчонка как-то ухитрилась увеличить разделяющее их расстояние. Придётся поспешить.
Нош тоже с трудом противостояла буре, но шла уверенно, словно видела перед собой некую невидимую для юноши цель. Под неистовую песню ветра Крин успел проклясть Лиру, Руки и каждый Палец по отдельности. Затем ему пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание.
Как только он наконец приблизился к девушке, случилось то, чего он и боялся. Началась настоящая буря. Небесные хляби разверзлись и обрушили на степь плотную пелену дождя. Плащи моментально покрылись ледяной коркой. Юноша до сих пор не мог подойти к Нош так близко, чтобы схватить её за руку и остановить. Хотя что это даст? Укрытия здесь не найти. Может, стоит лечь на землю и укрыться плащами? Вряд ли это поможет. Холод проберёт их до костей, и они насмерть замёрзнут.
Прибитая к земле трава заледенела. Путники оскальзывались и теряли равновесие. А серое небо хмурилось все больше, быстро наливаясь чернотой. Нош продолжала упрямо стремиться вперёд, словно ей светила путеводная звезда.
Крин начал задыхаться. Он поражался, как эта девчонка до сих пор держится на ногах. Он сам уже выбился из сил. Неужели её поддерживают эти проклятые Пальцы? И гонят вперёд… но куда?
Внезапно юноша осознал, что земля под ногами уже не покрыта травой. Её совсем недавно перепахали под озимые. Значит, поблизости есть люди! Он едва не закричал от радости.
И в это мгновение Нош поскользнулась и упала на колени. Крин настиг девчонку, перебросил её руку себе через плечо, подхватил
Навалилась тьма, хоть глаз выколи. Путники заметили препятствие, только когда наткнулись на него. Каменная стена немного сдерживала безумные порывы ветра, так что Крину хватило сил пойти вдоль неё, шаря по камню онемевшими пальцами.
Вскоре он нащупал деревянную створку. Юноша провёл по ней рукой вверх-вниз и быстро обнаружил простой засов на крючке. Он поднял крюк и распахнул дверь. Затолкав Нош внутрь, Крин ввалился следом. Пронзительный свист ветра сменился ровным гулом.
Извернувшись, он захлопнул дверь. Затем, придерживая её бедром, пошарил вокруг. Нащупав сноп сена, он подпёр им дверь — благо, ветер дул с противоположной стороны.
Судя по запахам, они нашли спасение в хлеву. Через минуту Крин услышал низкое мычание варга. Лучше всего держаться от животного подальше, незваные гости могут ему не понравиться. Оставалось надеяться, что он в стойле, но лучше не проверять.
Они в укрытии — уже хорошо. Но этого мало. Необходимо согреться, выпить и съесть чего-нибудь горячего и, конечно, сбросить промокшую одежду. Вот тогда можно считать, что они спасены. Крин поднялся и, пошатываясь, сделал несколько шагов, пока не споткнулся о недвижимое тело Нош. Не удержавшись, он рухнул на неё, едва успев немного извернуться, чтобы не зашибить девчонку.
Нужно встать, двигаться, греться. Ни в коем случае нельзя поддаваться сонливости. Тогда точно конец!
Раздался скрип, и в глаза Крину ударил яркий свет, на миг ослепивший его. Проморгавшись, он смог разглядеть руку, держащую фонарь. Неизвестный прошёл через незамеченную юношей дверь и поставил фонарь на высокий ящик.
К парню подошла женщина, одетая как крестьянка, которых он видел на казгарском базаре, в грубую сорочку и штаны. Её волосы были спрятаны под чепцом, а морщинистое лицо выдавало преклонный возраст. Женщина поглядела на несчастных путников и заговорила.
Её напевная речь отличалась от обычного говора неизвестным акцентом, но каким-то образом Крин сумел разобрать, что она говорит.
— Идти сможешь?
Он начал подниматься, опираясь о ближайший сноп сена, потому не стал тратить силы на ответ. Лучше умереть, но встать и дойти самостоятельно. Женщина, ничего больше не спрашивая, подхватила Нош под мышки и поволокла в дом. Крин подковылял к ней и даже поднял девчонку за ноги, чтобы помочь занести её в дом.
Они сразу же окунулись в тепло и свет. На столе горела лампа, а в углу жарко пылал очаг, распространяя по комнате волны тепла. Рядом стояло кресло с высокой спинкой, в него хозяйка дома и усадила Нош. Крин присел рядом, следя, чтобы девчонка не свалилась на пол.
Женщина ушла в хлев за фонарём. Вернувшись, она встала над Крином и, уперев натруженные руки в бока, принялась разглядывать обоих потерпевших. Затем поманила юношу. Он устроил Нош поудобней и встал, хотя ноги ещё дрожали и подгибались.
Хозяйка подошла к противоположной стене, где стоял видавший виды деревянный сундук. Она подняла потемневшую от времени крышку, покопалась внутри и извлекла на свет кипу поношенной одежды. Захлопнув сундук, женщина свалила ворох одежды сверху, добавив к нему длинный грубый лоскут — видимо, полотенце. Затем она обратилась к юноше с краткой речью. Пожалуй, ей нечасто доводилось разговаривать с кем-то в этой глуши.