Зов Лиры [Руки Лира]
Шрифт:
— Раздевайся, вытирайся, одевайся… потом к огню. Там суп.
Ни одного лишнего слова. Крин послушно исполнил её приказание.
За его спиной женщина занялась Нош, и вскоре он услышал, что девушка разговаривает. Сознание того, что она жива, согрело его не меньше, чем мысль о супе, аппетитно булькающем в котле над огнём.
25
Тепло. Нош уже не надеялась когда-нибудь согреться. Было светло… горел огонь. Кто-то заслонил очаг и принялся черпать из котла, который висел над огнём. Затем этот кто-то подошёл к Нош. Над девушкой склонилось морщинистое женское лицо с живыми яркими глазами.
— Горячо… но ты пей… ешь… поскорее.
В руки сунули миску. Нош опустила взгляд на ароматное, исходящее паром варево и только сейчас ощутила, как сильно ей хочется есть. Старушка куда-то пропала. Девушка была ещё слишком слаба, чтобы повернуть голову и посмотреть, куда та делась.
Нош сидела в кресле, завёрнутая в залатанное, но чистое покрывало. Оно пахло травами. Нижнюю часть её тела скрывала длинная юбка.
Оторвав взгляд от миски, она заметила у очага недвижное маленькое тельце зарка. Неужели он умер? Кармашек в плаще был ненадёжным укрытием в такую непогоду, а зарки Рифта отличались крайней теплолюбивостью. В холода они становились вялыми и спешили забиться в самые глубокие норы.
Слёзы брызнули из глаз Нош. Она до крови прикусила нижнюю губу, чтобы не разрыдаться. Руки задрожали, и горячее варево в миске пошло волнами, едва не выплёскиваясь ей на колени. Из-за высокой спинки кресла вышел её недавний спутник.
Нош узнала его с трудом. Вместо кожаных одежд и кольчуги на Крине была грубая рубаха с множеством заплат. Правда, у прежнего хозяина этой рубашки руки были покороче, а плечи поуже. Крепкие запястья Крина выглядывали из рукавов, и ворот был распахнут на груди. А штаны не доходили до лодыжек босых ног.
Он подошёл к Нош. Девушка показала пальцем на зарка, для чего ей пришлось поставить миску.
— Он… он умер?
Крин опустился на колени и нежно погладил маленького зверька. Он тоже успел привязаться к существу, которое помогло им вырваться из плена.
— Дышит! Он отогреется.
Вновь подошла незнакомая женщина. Она подала Крину миску с варевом. Девушка поднесла край своей миски к губам и отхлебнула. Да, горячо, но язык не обжигает. Она проглотила. Суп был густым, он приятно прокатился к желудку, согревая Нош изнутри.
Откуда-то появилась деревянная ложка. Видимо, её подала хозяйка, но девушка с такой жадностью набросилась на суп, что ничего вокруг не замечала. Она выпила бульон, а потом, уже неспешно, вычерпала гущу. Но когда показалось донышко миски, веки Нош налились свинцом, движения стали вялыми и замедленными. С огромным трудом она заставила себя не смыкать ресницы. Девушка попыталась вспомнить, как она попала в эту комнату, но так и не смогла.
Подошла женщина и с неожиданной для её возраста силой помогла Нош подняться и добрести до тёмного чуланчика, где на широком сундуке была разложена постель. Девушка легла, и усталость взяла своё. Хозяйка вышла и прикрыла за собой дверь, оставив узенькую щёлочку.
Отсюда завывание бури казалось тихой, умиротворяющей песней. Сквозь сон Нош услышала, как зарк вскоре пробрался в постель и свернулся клубочком у изголовья.
Нош проснулась, внезапно охваченная страхом. Ей почудилось, что её замуровали. Правда, на одеяле лежала тонкая полоска света. Неужели Марк снова их поймал? Затем девушка начала что-то припоминать. Зов, который едва не заглушила страшная буря… И этот зов привёл её сюда. Но куда?
Встревожившись, она села, протянула руку к светящейся щели и толкнула деревянную преграду. Дверь распахнулась, за ней открылась ещё одна комната. В очаге горел огонь. Да, она вспомнила эту комнату, только прежде над очагом висел котёл. Теперь посреди комнаты был стол, уставленный разными баночками и горшками. У стола какая-то женщина увлечённо и сосредоточенно месила тесто.
У самого очага лежал ворох одеял. Неожиданно одеяла зашевелились, из-под них вынырнул Крин. Он потряс головой, словно отгоняя какое-то неприятное видение или сон.
Нош выпуталась из своих одеял и привстала на кровати, которая на самом деле оказалась сундуком. Вместо привычной одежды на девушке была просторная сорочка из грубого полотна. Она ниспадала многочисленными складками — вероятно, её шили для более крупной женщины.
Хорошенько размесив тесто, хозяйка свернула его калачом и положила на широкую деревянную лопату. В три шага она очутилась у очага. Открыв дверцу в каменной стене, женщина лёгким движением сунула тесто в духовку.
— Встали? — хрипло спросила она, обращаясь к обоим путешественникам сразу.
Нош слезла с сундука и задрожала, коснувшись босыми ступнями холодного каменного пола. Её руки вспорхнули к груди. Да, мешочек с Пальцами на месте. Зарк выбрался из-под одеяла и вспрыгнул к ней на плечо. Девушка быстрым шагом направилась к огню.
Сорочка, в которую Нош нарядили, была слишком просторной, а вот у Крина наоборот. Его рубашка плотно обтягивала плечи и широкую грудь юноши. Он подобрал поближе разбросанные одеяла, чтобы Нош могла подойти к очагу. Но девушка сперва обратилась к хозяйке:
— Госпожа, мы в неоплатном долгу перед тобой. Этой ночью рука об руку с бурей шла смерть.
Женщина села на скамью и принялась нарезать какой-то корень огромным ножом, который уместней смотрелся бы в ножнах воина, чем на кухне.
— Да, — подтвердил Крин. — Мы чуть не погибли… этой ночью.
Или это был день? Чёрные тучи закрывали небо, превращая день в ночь.
Искрошив корень, женщина сгребла ножом кусочки в миску, которая стояла у неё на коленях. Она продолжала работать, словно на кухне кроме неё никого больше не было.
Нош заметила, что вдоль противоположной стены протянута верёвка, на которой сушится одежда — и её собственная, и Крина. Видимо, это жилище состояло всего из одной комнаты. А в углу лежала кольчуга и стоял, прислонённый к стене, Дарующий Надежду.
— Здесь чтят законы гостеприимства, — произнесла женщина, впервые выговорив не короткую, обрубленную фразу. — Для нуждающегося путника моя дверь всегда открыта.
Нош потрогала свой мешочек. Она не ошиблась — кристаллы нагрелись. Значит, где-то рядом ещё один Палец. Девушка медленно оглядела комнату, но нигде не заметила ответного сияния.