Зов пустыни
Шрифт:
В середине отряда ехали сам Верховный Мастер С'жего и человек Пит. За ними следовали груженые вормины, а тылы прикрывали волосатые ревуны, краснолицые, покрытые вонючей бурой шерстью, вооруженные дубинками, копьями и ножами. Эти здоровенные твари весили каждая не меньше ста килограммов, и очень любили драться, все равно с кем. Но Верховных Мастеров Темного Братства слушались беспрекословно.
Мастер С'жего, укутанный в серый плащ с капюшоном, ехал молча, не глядя по сторонам. Да и на что он стал бы смотреть в голой бескрайней степи? Он просто думал о том, что если бы вормины могли бегать побыстрее, например, как северные лорсы, путь до южной Голубой Пустыни занял бы у него не двенадцать, а семь или восемь дней. Но вормины шли не ходко. Зато были
Еще Мастер С'жего думал о том, что путь его отряду предстоит скучный и однообразный. Они направлялись к южной Голубой Пустыне кратчайшей дорогой, по прямой через необъятные степи. Холмы, поросшие небольшими рощами, оставались к югу от них, на юге же оставалась и страна бешеных кошек иир'ова; джунгли лежали далеко на северо-западе и северо-востоке. Прямо перед отрядом Верховного Мастера Желтого Круга лежала только плоская, как тарелка, степь, на которой лишь кое-где встречались голые холмы и маленькие соленые озера, берега которых поросли колючим желтым можжевельником. Правда, в степи довольно часто встречались рощи огромных длинноплодных кактусов, достигавших в высоту иной раз шести-семи метров, — но эти растения следовало объезжать как можно дальше. Длинноплодные кактусы были хищниками, и стоило им учуять поблизости теплокровное существо, как они мгновенно обстреливали его. Их длинные, свисавшие с толстых рифленых стволов ягоды были битком набиты тонкими, острыми ядовитыми колючками. Жертва падала на месте — яд кактуса лишал ее способности двигаться. А кактус ждал наступления ночи. Когда солнце садилось, длинноплодные кактусы обретали гибкость, которой они были лишены днем. И громадное растение медленно склонялось к земле и, выпустив ложноножки, подползало ко все еще живой, но не способной шевельнуться добыче, — и присасывалось к ней маленьким ртом, расположенным на самой верхушке кактуса. К утру даже от степного быка ничего не оставалось, кроме сухой шкуры. А уж на всякую мелочь вроде степных лисиц и оленей кактусу не требовалось и часа.
Верховный Мастер С'жего искоса глянул на глупого Пита, над веснушчатым лицом которого красовалась широкополая шляпа из толстой рисовой соломы, и подумал, что тот, наверное, гадает — зачем хозяин распорядился взять так много припасов, ведь все воины их отряда могут и сами прокормиться в пути, а полосатым ворминам и вовсе почти ничего не нужно. Они могут и месяц обходиться без воды и пищи, а в случае необходимости пьют соленую воду степных озер без вреда для себя. Но Верховный Мастер Желтого Круга знал, что делал. Ведь если им предстоит где-то там, в Голубых Пустынях, встретиться с этим трижды проклятым северным бродягой-священником, вонючим метсом, то еще неизвестно, чем дело кончится. Их поход может затянуться куда дольше, чем предполагается.
Но Мастер С'жего даже самому себе никогда не признался бы, что он просто боится — и боится не только священника-северянина, но и Голубых Пустынь, в глубине которых затаились неведомые существа, обладающие огромной ментальной силой.
Первые четыре дня прошли спокойно. Отряд уверенно продвигался на восток, останавливаясь с приближением сумерек, а утром вновь снимаясь с места. Но на пятый день отряд поджидал неприятный сюрприз.
Серые макаки едва успели свернуть шатер Верховного Мастера, а Пит — поднять ворминов, с которых даже на ночь не снимали груз, как на вдали, на юго-востоке, показалось небольшое пыльное облачко. Первым его заметил Пит, и тут же встревоженно сказал:
— Облако, гляди-ка… А бури по всему быть не должно!
Действительно, если бы им грозила песчаная буря, степные жители дины и макаки загодя предупредили бы хозяина о ее приближении. Но в это время года песчаные бури были редки. Однако облако стремительно приближалось и росло.
Лемуты засуетились, но Пит, не впервые встречавшийся с песчаной бурей, начал быстро отдавать четкие приказы, и через несколько минут отряд был готов к встрече с тучами песка и яростным ураганом — все улеглись в наскоро выкопанные в мягкой песчаной почве неглубокие ямы и плотно укрылись огромными полотнищами просмоленной ткани, захваченной как раз для такого случая. Однако лемутов, человека и Мастера ждало нечто гораздо худшее…
Они ожидали бешеных порывов ветра, с которого всегда начинались степные бури, — но вместо этого услышали стремительно приближавшийся топот тысяч маленьких ног. Пит высунул голову из-под края холста — и в ужасе закричал:
— Это не буря! Это твари! Лемуты!
Мастер С'жего мгновенно отдал приказ:
— К бою!
Все вскочили, отбросив холстину, и схватились за оружие, но…
Но как было сражаться с теми, кто несся на них неудержимой лавиной?!
Подобных существ Верховный Мастер Желтого Круга не только никогда не видел; ему и слышать не приходилось о чем-то похожем.
Трудно было даже описать напавших на отряд Мастера С'жего маленьких лемутов. Они были совсем крошечными, не более тридцати сантиметров ростом. Но при этом у них было по четыре ноги с острыми копытцами и по четыре руки, длинные пальцы которых заканчивались кривыми когтями, несоразмерно большими для таких существ. Крохотные головки венчали заостренные, как иглы, прямые рожки, а из широких, от уха до уха ртов торчали сверкающие белые клыки. Гибкие тела покрывала бронзового цвета чешуя. Однако странные существа имели совершенно человеческие носы и глаза, и эти черные глаза, опушенные длинными рыжими ресницами, светились яростью.
Маленьких лемутов были сотни тысяч…
Сквозь поднятые их копытцами пыль и песок Мастер С'жего едва мог различить происходящее вокруг. Впрочем, ему было и не до того, чтобы оглядываться по сторонам. Бронзовые лемуты карабкались вверх по ногам его вормина, цепляясь когтистыми ручками за волнистую шерсть, повисли на широком плоском хвосте скакуна, вцепились в его бока, — но их не интересовало животное, они желали добраться до всадника. Вормин бешено топтал бронзовок толстыми двупалыми ногами, яростно хлопал хвостом, стряхивая мелких тварей, — но их было слишком много. На место десятка растоптанных тут же набегало два десятка новых. Мастер С'жего, стиснув в ладони левой руки медальон, пытался остановить бронзовых лемутов, но его мысленные приказы отскакивали от их голов, как от каменной стены. Верховный Мастер испугался. Ему никогда не приходилось встречаться с животными, так крепко закрытыми от ментального воздействия. На это были способны только разумные существа. Но бронзовые лемуты не были разумны, он сразу ощутил бы разум, найдись он в этих крохотных головах! И наконец, не видя смысла в дальнейшем сражении, С'жего мысленно приказал своему вормину:
— Бежим!
И в подтверждение этого он изо всех сил ударил кулаком по толстой шее вормина. Тот бросился вперед, не разбирая дороги, — лишь бы очутиться подальше от невероятных рогатых созданий.
Бронзовки не пытались догнать их — да им это было и не под силу, при их крошечном росте. Испуганный вормин несся отчаянным галопом, и Мастер С'жего с трудом удерживался в седле. Наконец скакун понемногу замедлил ход, а потом и совсем остановился. Верховный Мастер Желтого Круга огляделся по сторонам. Где это он очутился?
Вокруг расстилалась все та же плоская и унылая степь. Неподалеку, чуть слева, виднелась большая роща хищных кактусов, справа высился голый невысокий холм, за которым, судя по всему, должно было лежать соленое озерцо. С'жего посмотрел назад. Горизонт был чист, и где теперь его отряд, С'жего не знал. Но это было неважно. Он приказал вормину подняться на холм, и скакун, ничуть, похоже, не утомленный бешеной скачкой, бодро потрусил к холму.
С вершины холма Мастеру С'жего тоже не удалось увидеть место битвы. Далеко же умчал его перепуганный скакун… Верховный Мастер снял с пояса жезл связи.