Зов скитальца. Том второй
Шрифт:
Дверь снова заскрипела. Я быстро прикрыл глаза. Шаги моего похитителя перебиваются трением вещей о пол, которые он тащит. Бросил. Ремни, за которые он тянул, упали на промерзлый пол. Делает еще пару шагов. Судя по звуку, пытается зажечь спичку. Уже хорошо. Чувствую, как запахло дымом. Еще чуть-чуть и согреюсь. Только вот изгой что-то притих. Греется у огня что ли?
Что-то долго не раздается не единого звука. Минут уж пять прошло. Или десять. А может мне кажется? Надо осторожно подсмотреть что происходит. Представлять, как кинжал находится у твоего горла не самое приятное времяпровождение. А по-другому я уже не могу. Кто знает этих выродков, может он собирается меня сожрать, пока я притворяюсь здесь спящим.
— Наконец-то! — возвестил изгой, едва я посмотрел сквозь ресницы. — Я уж думал ты будешь давать это представление до самого утра.
Человек сидит передо мной на корточках и ухмыляется. Вместо пары зубов у него железные коронки. Блестят в свете моего фонаря.
— Отпусти меня, — обращаюсь к собеседнику и протягиваю связанные руки. — И забудем о том, что ты сделал.
— О том, что я сделаю, ты не забудешь никогда, — серьезно произносит изгой и поднимается.
Он берет кастрюлю с печи и выходит на улицу. Вскоре возвращается с полной кастрюлей снега. Ставит на печь. Будет готовить.
— Что я здесь делаю? — спросил я прямо.
— Едешь на мою родину вместе со мной.
— Родину? В лагерь изгоев? Зачем? — пулеметом выпалил я все вопросы.
— Видимо в прошлой жизни ты не наговорился. Давай по порядку. Ты все еще хочешь узнать кто я? — спрашивает изгой.
Я кивнул в ответ.
— Меня зовут Рогнус. Кто-то зовет меня оружейником. А кто-то чарователем…
— Ну а на самом деле ты…?
— Заклинатель мечей, — отвечает изгой. — Конечно я могу заклинать не только мечи. Но когда я был заклинателем мечей и топоров и стрел, и булав и так далее, звучало не очень складно.
По крайней мере, теперь ясно откуда у него в сумке столько оружия.
— Чего ты хочешь от меня?
Оружейник взял стул, поставил передо мной и сел на него.
— Ты даже не представляешь, что я могу. Заклинать, снимать чары, разговаривать с оружием… Вернее слушать, что оно рассказывает мне…
Елки-палки. Похоже я был прав. Включу дурака, может быть изгой поведется. Все-таки я живу вторую жизнь, а он даже первой не прожил.
— Слушать оружие? — усмехнулся я. — Кажется у тебя с головой не все в порядке, Рогнус. Это оружие приказало тебе ударить меня и связать?
Изгой ухмыльнулся.
— Именно оно, друг мой! — улыбнулся оружейник.
Он молча поднялся со своего места, подошел к скиданным на полу сумкам и достал мой меч.
— Вот, например, сейчас, — продолжал изгой. — Этот меч говорит мне вырезать твое сердце…и сожрать его!
Острие коснулось моей шеи. Я вновь услышал зловонное дыхание чарователя — его лицо оказалось близко к моему. Я замер. Меч очень острый. Порезаться большого труда не составит. Даже сглотнув, я рискую собственным кадыком.
Намекает изгой явно на прежнего хозяина.
— Этот меч заклинал я, — оружейник запнулся. — Делал это для одного из нас. Избранных. И когда клинок рассказал мне, что ты сделал с его прежним владельцем… Я будто видел эту мерзкую картину собственными глазами, — он поморщился. — Зачем?! Зачем ты сделал это, мерзкоед?!
Отпираться смысла нет. Нужно попробовать рассказать правду. Изгой и так не в себе, как бы не психанул.
— Я купидон. Когда я убивал того…эльфа, я был не в себе.
— Купидон?
— Ты скорее знаешь нас, как скитальцев, которые избавляют мир от чудовищ… — проговорил я.
— Ты и в подметки не годишься тем скитальцам, с которыми я встречался прежде…
— Ты встречался со скитальцами? Тогда ты должен знать, что мы жить не можем без микстур, — я кивнул головой в сторону сброшенных в одно место баулов. — Они все сварены из сердец чудовищ. Это помогает нам заглушить проклятую жажду, которая заставляет пожирать сердца.
Рогнус прищурился и слегка отстранил меч. Теперь острие не касалось моей шеи. Можно сглотнуть.
— Хочешь сказать, что если я не дам тебе той жижи, то буду следующим, чье сердце ты решишь сожрать?
— Не я решаю. Метка, которая у меня на груди. Все из-за нее.
Изгой отогнул свитер на мне. Метка уже начинает светиться. Голод приближается. Скоро здесь появится Зевс и вновь начнет тараторить без умолку.
— Держи, — оружейник протягивает мне один из моих флаконов. — Не хочу, чтобы ты встал посреди ночи и перепутал меня со свиньей. Нужно, чтобы мы оба протянули до суда.
Я взял микстуру. Выпил. Противный горький вкус. Как будто раскусил черную горошину перца. Выплюнул бы, если бы не знал, насколько важно, чтобы она попала в желудок.
— Суд? — я переспросил уже у стоящего у печи изгоя.
— Ну да. То, что ты убил одного из наших из-за своего проклятья — ничего не меняет. Нужно было держаться подальше от автострады или запастись этими своими…микстурами. Ты все еще виновен в смерти моего собрата.
Приехали. Надеюсь, это не какой-нибудь смертельный поединок. Мне сейчас вообще не до того, чтобы исправлять свои прошлые ошибки. Одно радует, если изгой знал отца Иссиды, значит они были из одного лагеря. А значит он везет меня прямиком к дракону, к которому мне и надо. Все как нельзя кстати, кроме этого…суда.
— Что за суд? — спросил я.
Оружейник что-то бросил в кипящую воду и теперь помешивал. В воздухе вкусно запахло. Запах был приятнее других, что я чувствовал в этом мире. Есть хочется. Надеюсь, он не оставит меня голодом.
— Узнаешь, когда будем на месте.
Несговорчив. Надо хотя бы воспользоваться положением и узнать про свой меч.
— Ты хотя бы вернешь мне клинок?
— Если так решит староста…
— Решит староста? От меня вообще теперь ничего не зависит?
— Не совсем, — нехотя ответил изгой и с громким хлюпаньем отпил из поварешки бульона.