Зов темной воды (Король умер, да здравствует король)
Шрифт:
– Бать, может, хватит, а? Закончим исповедь на этом?..
– Нет, уж коль я начал… Я закончу. И ничего не утаю, пусть мне и стыдно это вспоминать… – Он шумно выдохнул. – В общем, я добился ее силой!
– То есть?..
– Я изнасиловал Эллину.
– Господи боже!
– Да, да, сынок, я это сделал… Скрутил ей руки, повалил на кровать, сорвал платье… Она сначала сопротивлялась, а потом замерла и лежала подо мной, как мертвая. Когда я закончил свое постыдное дело, Эллина пренебрежительно рассмеялась и бросила мне в лицо: «Даже так я не стала твоей! И не стану никогда!» Я согласился с ней. И больше не тревожил ее и не тешил себя надеждой.
– То есть с отцом моим ты так и не встретился?
– Нет, Саня, меня тогда не было в Москве.
– А что с портфелем? Зачем он тебе понадобился?
– Это прозвучит странно, но я вдруг испугался за последствия своего поступка. Я имею в виду насилие над Эллиной. Когда Андромедыч сказал, что нашел в прихожей чужой портфель, мне вдруг подумалось, что тогда в квартире, кроме нас с Графиней, мог быть кто-то еще и этот кто-то теперь знает, какой я подонок. Я забрал портфель, чтобы проверить его содержимое и понять, кто мог его оставить.
– И что же, узнал?
– Портфель был пуст. Вернее, там лежала газета «Советский спорт», датированная 28 мая. А так как насилие над Эллиной я совершил за день до этого, я успокоился и выкинул портфель на помойку.
– Ясно, – сказал Алекс. – Непонятно одно – почему ты меня усыновил?
– О том, что твой отец пропал без вести, я узнал из наших сводок. Долгое время я думал, что он найдется, ибо Егор был из породы тех людей, которые всегда выходят сухими из воды. Но прошел месяц, другой, он все значился в сводках. Тогда я поднял его досье и узнал, что у Егора, оказывается, есть сын. И так мне стало любопытно посмотреть на отпрыска Малыша, что я не поленился поехать в детдом. Честно тебе скажу, я ожидал увидеть совсем другого мальчика…
– Стройного, красивого и боевого? – хмыкнул Алекс.
– Избалованного, наглого, надменного. – Дубцов виновато посмотрел на него. – Ты прости, что я так говорю о твоем отце, но Егор бывал и таким. Он человек-противоречие. Чаще ангел, иногда бес. Сложный, непредсказуемый. За это, наверное, его женщины и любили… – Батя протянул морщинистую руку к крепкой, широкой ладони Алекса и сжал ее. – Ты же был прямой его противоположностью. Душа нараспашку. Открытый, бесхитростный. А какой добрый! Ты бы не выжил в том мире, куда попал. Я не мог оставить тебя в детском доме. Поэтому усыновил. Так я искупал вину перед Егором, а еще… Помогал мальчику, к которому проникся симпатией с первого взгляда… – Старик накрыл ладонь Алекса второй рукой. – Я люблю тебя, сын. Очень люблю. Наверное, поэтому все тебе сейчас и рассказал…
– И я люблю тебя, батя, – ответил ему Алекс. То многое, что он сейчас узнал, не поколебало его отношения к старику, лишь дало пищу для размышлений. – И я рад, что ты все мне рассказал.
– Я знал, что ты поймешь, – беззубо улыбнулся тот – Дубцов собирался спать и вынул протезы. – Но об одном прошу… Не говори Сереже. Не нужно, чтоб он знал…
– Не скажу, – заверил его Алекс. Затем, поцеловав Михаила Степановича в холодный лоб, сказал: – Спокойной ночи, батя. – Он собрался уйти, но тут вспомнил о Лариной просьбе: – А у меня ведь к тебе дельце есть…
– Слушаю тебя.
– С «Пуаро» ты никогда не сотрудничал?
– Опять «Пуаро», – нахмурился старик. – Я, кажется, от Ларисы уже слышал это название?
– Да. Ей нужно получить кое-какую информацию у детективов, работающих в нем. Естественно, она конфиденциальная и…
– Все понятно, –
– Надо, батя.
– Могу узнать – зачем?
– Эллина Берг пользовалась его услугами. Когда я посвящал вас в детали Ларисиного расследования, не упомянул об агентстве, решив, что это к делу отношения не имеет, но теперь сомневаюсь…
– Странно, – протянул батя. – Зачем Эллине понадобилось нанимать детективов? Не понимаю…
– Вот это и хотелось бы узнать.
– Узнаем, – решительно сказал Михаил Степанович. – А теперь, как говорили в одном известном фильме, – «по матрешкам».
Алекс хотел помочь отцу добраться до спальни, но тот сказал, что еще посидит. Данченко покинул кухню и, проходя мимо ванной, прислушался, раздается ли шум воды. Душ был выключен, значит, Лариса уже помылась. Алекс вошел в гостиную. Он ожидал застать Ларису за просмотром какой-нибудь телевизионной программы, но она полулежала на диване с закрытыми глазами. Мокрые волосы трогательно спадали на порозовевшее после горячего душа лицо. Полные губы были приоткрыты, и из них вылетало едва слышное посапывание. Лариса спала!
Алекс улыбнулся. Затем подошел и аккуратно взял Ларису на руки. Она шмыгнула носом, поморщилась и… уткнулась Саше в шею.
– Хочу в кроватку, – пробормотала она сквозь сон.
– Сейчас отнесу, – шепнул он ей на ухо и пошел в «гостевую» спальню, где отцовская домработница Сима уже постелила белье.
Уложив Ларису на кровать, он сел рядом и долго смотрел на нее. Когда его глаза стали слипаться, Алекс поднялся, легонько коснулся губами ее век и ушел в свою комнату.
А Михаил Степанович Дубцов все сидел на кухне, вновь и вновь переживая былые события. Перед ним лежал портрет Графини, на который он смотрел со смешанным чувством любви и боли, в руке была зажата телефонная трубка, он собирался сделать несколько звонков насчет «Пуаро», но все никак не мог вернуться из прошлого в настоящее…
Глава 4
Не было восьми, когда батя поднял Алекса с кровати.
– Вставай, толстопуз! – бодро гаркнул он. Ничто в его облике не говорило о том, что он всю ночь не сомкнул глаз. – Труба зовет!
– Ба-а-тя, – протянул Алекс с упреком, увидев на часах время – семь сорок четыре. – Что ты, злодей, а? Дай поспать…
– Давай, Саня, вставай! – Михаил Степанович хлопнул его по спине (Алекс всегда спал на животе). – У меня для тебя новости… И кофе как раз поспел…
Алекс с мученической гримасой поднялся с кровати и поплелся к двери, но вовремя вспомнил, что у них гостья, а на нем одни трусы, и быстро натянул на себя спортивный костюм. Сделал он это очень вовремя, поскольку стоило ему выйти из ванной, как в прихожей он столкнулся с Ларисой.
– Доброе утро, – поприветствовала она Алекса.
– Доброе, – откликнулся он. – Как спалось?
– Ты знаешь… На удивление хорошо. Только я не помню, как в кровать попала… Вроде в гостиной засыпала…
– Ларочка! – послышался из кухни голос бати. – Тащи Саню сюда, кофе стынет…
Лариса взяла Алекса под руку и «потащила» в кухню.
Михаил Степанович уже сидел за столом и, причмокивая, ел омлет. Порции того же блюда были приготовлены и для Алекса с Ларой. А еще кофе, бутерброды, фруктовый салат. Нет, зря батя на свою домомучительницу грешил. Отлично женщина справляется.