Зов топи
Шрифт:
Снова молчание.
— О, она доставила бы тебе удовольствие. Смерть была кровавой и мучительной. Как и все прежние. Я никогда не умирал от старости или во сне. — Рона по-прежнему не отвечала, Рихард решил снова сменить тему, надеясь успеть отыскать ее слабое место. — Однажды у городской стены прижился кровосос. Забрел из чащи. Он был очень стар и хитер, мастерски скрывался, но я обнаружил его и убил прежде, чем он успел поесть. Разве я не защитил горожан?
— Они нужны тебе самому! — процедила женщина
— Я не пью кровь, — спокойно возразил герцог, — а люди болот живут лучше, чем люди полей и холмов.
— Откуда чудовищу знать, что для людей лучше?
— Я не знаю. Знают они, умоляя дать им приют. И никто не хочет уходить обратно.
— Их держит клятва. Они не могут уйти.
— Не все приносят клятвы.
— Родившиеся в болоте испорчены и поражены твоей скверной.
— А как же те, кто бывает проездом? Торговцы из Золотого города, люди короля, даже твои соглядатаи — они тоже поражены?
Рона нахмурилась.
— Можешь ли ты им доверять? — уловка была примитивной, но попробовать стоило. Не похоже, чтобы она заколебалась, но у зерна сомнения длинные корни.
Король вернулся в сопровождении хромого мужчины — королевского дознавателя. Тот скрипел почерневшим от жира кожаным передником, смущенно прижимая к животу сверток с инструментами и ведерко с самогоном.
— Доброго дня, Безмолвный герцог. — Тощий палач склонился в учтивом поклоне. Он всегда был вежлив.
— И тебе всех благ, Ланс. Предстоит много работы?
— Если мой господин пожелает.
— Предлагаю заключить сделку. — Фридо был само дружелюбие. — Отринем былое недопонимание. Начнем с чистого листа, раз уж то, что стало Ульваром, жаждет с тобой познакомиться…
— А что не так с Ульваром? — перебил Рихард.
— Я полагал, ты об этом знаешь… Он не человек больше. Его соратники тоже. — Фридо пожал плечами. — Островное королевство более не существует. — Король демонстративно щелкнул пальцами. — Уничтожено! Захвачено изнутри!
— Ты говоришь серьезно? Мне в это трудно поверить.
— Еще труднее поверить, что тебе ничего об этом неизвестно.
— Я ничего не знаю об Ульваре, — отрезал Рихард.
— Зачем он ищет тебя?
Безмолвный герцог тяжело вздохнул, чувствуя, что разговор затянется.
— Значит, вы с ним не родственные души, братья по колдовству? Нет? — Фридо недоверчиво хмыкнул. — Захватив крепость Агнара, Ульвар поглощал Белый берег постепенно, разъедая его как язва. Теперь у него достаточно войск и весной он двинется в путь. Увы, наши армии его не остановят. Золотые поля будут гореть, гореть… И сгорят дотла. — Король прикрыл глаза. — Сгорит мое королевство.
— Если все предрешено, зачем ты позвал нас с Гибо?
— А разве бы ты приехал, пошли я только за тобой? Засел бы в болоте, а там до тебя никому не добраться. А мне очень нужно было проверить тебя. Рад, что ты прошел проверку — это дает надежду. Поэтому, и только поэтому, я предлагаю тебе участие в моем плане. Мы переиграем Ульвара. Или чем он там стал теперь.
— Развяжи, обсудим план.
— Так бы и сделал, будь ты просто человеком. Но когда имеешь дело с бессмертным колдуном, нужны гарантии. Уж извини, — Фридо кивнул палачу.
Ланс развернул сверток. Рона затаив дыхание с обожанием смотрела на щипцы, иглы, острые лезвия. Королевский дознаватель был человеком аккуратным и держал инструменты в чистоте, натирая их до блеска. Ланс отобрал плоские щипцы для расширения раны, длинный щуп с крючком на конце и тонкое лезвие.
— Если меня разрезать, я истеку кровью и умру, — будничным тоном напомнил Рихард.
— Ждать девять месяцев твоего возвращения — такую роскошь я не могу себе позволить. Ты не умрешь. Уверен, ты не хотел обидеть Ланса, отказав ему в мастерстве.
Король протянул палачу изящную шкатулку, сделанную из прозрачного стекла, не длиннее фаланги пальца. Внутри, погруженный в темно-красную жидкость, плавал черный сгусток, беспрестанно меняя очертания. Ланс осторожно отложил шкатулку в сторону.
— Господин, должен предупредить: при таких ранах кровь брызжет непредсказуемо и может…
— Знаю, ты всегда нервничаешь, когда кто-то наблюдает, — проворчал Фридо. — Рона, пойдем, не будем мешать.
Женщина не скрывала своего разочарования — она упускала шанс посмотреть на работу мастера Ланса вблизи. Палач достал смоченную в самогоне паклю и, сгорбившись, натер грудь пленника.
— Господин, — тихо прошептал он одними губами, ловя взгляд Рихарда. — Смилуйся.
— А ведь я помню твою бабку… — задумчиво пробормотал герцог.
— Смилуйся, — повторил Ланс, побелевшими губами. — Не губи.
— Дом ее стоял на моей земле… Мелена рассказывала обо мне?
— Они считают тебя колдуном, обманувшим смерть, — в голосе палача сквозило глубокое отчаяние. — Знают, что ты читаешь и копишь книги, связываешь вечной клятвой. Слышал, как эти глупцы обсуждали тебя… Но я не с ними, господин! Я на твоей стороне.
— Ты сделал правильный выбор. Не держу на тебя зла.
— Значит, для меня есть надежда, — облегченно выдохнул палач. — Как я могу услужить тебе?
— Тело в сундуке… Пусть до него доберутся крысы. Нельзя оставлять его медленно гнить.
— Сделаю все наилучшим образом.
— Что в шкатулке?
— Червь воли, вскормленный твоей прежней плотью.
— Интересно. Он плавает в крови? — Рихард покосился на содержимое шкатулки. — Чья она?
— Фридо, господин. Червь… я должен дать ему коснуться сердца. Напрямую.