Зов западных рек
Шрифт:
Внезапно из мрака выступила человеческая фигура.
— Подходи, — сказал я. — Добрый человек — подходи не торопясь, с руками на виду. Хочешь, можем поговорить. А плохое замыслил — так я могу тебя напополам раздолбать:
— Стоп, стоп! Суши весла, парень. Я с миром, зла не желаю ни человеку, ни зверю, — а себе-то уж в последнюю очередь.
Он на шесть или семь дюймов превосходил мои пять и десять. Плечищи — что корабельный рей, а вот одна нога подкачала — деревянная. Еще у него были черная борода и золотое кольцо в ухе.
Оружие
— Поздновато путь держишь, — заметил я.
Он глянул вниз, на мертвеца.
— Это ты его уделал? — Глаза блеснули интересом.
— Нет, не я. Ты, может? — Кто-кто, а он выглядел разбойником на все сто процентов. Другого такого днем с огнем не отыщешь.
— Не я. — Пригляделся к телу. — Так-так. Славный, видный молодец — и пропал ни за что. О, кой-кого мне случалось укокошить, но этого нет. — Показал мне в ухмылке зубы. — И вообще я только что подошел. И тут ты стоишь над свежим жмуриком. Представители закона захотят тебя порасспрашивать, так что неплохо бы тебе подумать над ответами.
— Нету тут представителей закона. Лес кругом. Но люди не должны умирать вот так.
Рослый незнакомец пожал плечами.
— Кому судить, как человеку умирать? Умирают, когда время приходит, а уж где — это как получится. А потом, — прибавил он, — здесь только тело. Что было внутри, того больше нет. Какая важность, где он лежит.
Показал в направлении, куда уходила дорога.
— Мне сказали, там неподалеку есть гостиница. Ты туда?
— Да.
И мы двинулись в путь, оставив мертвого лежать на месте, поскольку ничего лучшего придумать не могли.
Новый мой спутник был и так крупным дядей, а старая треуголка и плащ делали его в темноте еще крупнее.
— Далеко туда, как считаешь? — спросил он меня. — Я иду уже порядочно, а эта моя нога долгих походов не одобряет.
— Миль пять, а может, меньше. Расстояние не все одинаково понимают. Иногда «пять миль» означает «через бугор за поворотом», а другой раз приходится топать целый день.
— Знаю я. — Внимательно посмотрел на меня. — Здорово ты нагрузился. Инструмент несешь?
— Орудия моего ремесла. Я корабельщик.
— Это здесь-то? — вылупил он на меня глаза. — Собираешься строить корабли посреди леса?
Что я собирался делать и где, было не его дело, поэтому я попросту сказал:
— К югу отсюда много морских портов. Там строят суда для торговли с заморскими странами, и китобойные тоже.
— Ты говоришь с французским прононсом.
— Я и есть француз, наполовину, но родился в Канаде, чем и доволен.
Дальше мы шли молча, лишь изредка поругиваясь на плохую дорогу, оскальзываясь, расплескивая слякоть и охая.
— Меня зовут Жобдобва — Деревянная Нога, — неожиданно сказал он, — из-за этого. — Показал на свою деревянную подпорку.
— Имя как имя, — ответил я. — Имя — это то, чем человек его делает.
— Верно, малыш. Верно. — Покосился на меня. — А ты? Есть у тебя имя?
Я
— У кого его нет! По-моему, имена мало имеют значения.
Пять футов десять дюймов мой рост. Ниже его. И он силен с виду, но тут я ему не уступлю. Парень я мосластый и мышцами оброс — любому на зависть. Частью мне надо благодарить за это наследственность, а частью — свое занятие, заставляющее нянчить массивные деревянные плахи. Что до голой силы, я считал себя кому угодно под пару.
Кто же он в конце-то концов? И куда направляется? Я изнывал от желания задать ему эти вопросы, но какое имел на то право, отказавшись отвечать сам? И неясно знакомое нечто в нем. Я забрел настолько далеко от дома, и вдруг попадается экземпляр, от которого так и разит морем, а в речи — намек на наш семейный акцент. Неужели он следовал за мной? Что же, идиотская сказка про сокровища так и будет липнуть ко мне до скончания века?
Мы продолжали шлепать вперед впотьмах, на каждом шагу боясь оступиться. В кружевной сети ветвей над головой лишь изредка мелькала звезда. Несмотря на деревяшку вместо ноги, мой попутчик отмеривал расстояние так же легко, как и я, а своим умением ходить я горжусь.
Неожиданно между черными колоннами древних древесных исполинов показались огни. Завидев это указание на возможную хорошую еду, а то и выпивку, мы удлинили шаг, и через несколько минут перед нами была вырубка и кое-как сколоченный мостик, переброшенный через рукав болота.
На двери висела веревочка от щеколды. Потянув ее, мы вошли в дом.
Отличный огонь полыхал в громадном камине по ту сторону комнаты. Длинный стол, скамьи, там и тут стоят с полдюжины человек. Женщина средних лет мешает в горшке у огня — в моем желудке сразу затеплились надежды!
На наш приход обернулся человек с лысиной во всю голову, только по краям оставалась бахромка песочных волос. Хозяин, скорее всего. Он носил длинную кожаную безрукавку и тяжелые сапоги.
— Входите, ребята, добро пожаловать! Давайте прямо к столу! Промозглая ночка, на улице не больно поторчишь. Глотните чего-нибудь. У меня есть ром, даже эль найдется, сам варил. Вкусный, очень вкусный.
Повернулся к женщине у очага.
— Бет, что в печи — на стол мечи. Проголодались люди, это уж наверняка.
Спиной к стене стоял высокий, по-настоящему красивый человек с трубкой в одной руке и стаканом в другой. Бросив на меня сначала быстрый оценивающий взгляд, его глаза задумчиво остановились на мне. Пальто я не застегивал, и он мог видеть пистолет.
Я пристроил свои инструменты в угол и после минутной нерешительности поставил туда же ружье.
Глава 2