Зов западных рек
Шрифт:
Конверт содержал ордер на арест некоего барона Ричарда Торвиля, виновного в оставлении знамен британской армии и в измене. Тут же приводились сведения, что Торвиль в свое время работал на противников Бонапарта во Франции, но совершил убийство и смылся с деньгами, которые ему не принадлежали.
В общем, список получился длинный. Полдюжины преступлений. Вырисовывался портрет человека хитрого, беспринципного, опасного, но с могущественными связями. Титул, под которым его знали, он позаимствовал, не имея на то права, и даже имя стояло под вопросом, не фальшивое ли. Прошлое барона окутывала завеса тайны.
Описания
Каким-то образом Фулшем, агент правительства его британского величества, выследил и засек этого человека — и был умерщвлен.
Теперь информация, чреватая смертью, попала ко мне.
Я сложил все бумаги в клеенчатый конверт, запихал обратно за пазуху и спустился вниз, в общее помещение.
Там никого не было.
Одна из дверей открывалась в небольшой кабинет, где я и нашел хозяина гостиницы — Саймона Тэйта.
— Сэр. — Я прикрыл за собой дверь. — У меня к вам срочное и секретное дело.
Он сдвинул на лоб очки, положил перо и взглянул на меня. Явно сомневаясь в моих словах. Достав из кармана небольшой столбик золотых монет, я положил их на стол.
— Не откажите выписать на них переводной вексель и квитанцию.
Он присмотрелся к деньгам, затем ко мне. Коротко, с минимумом подробностей, я рассказал об убитом, что капитан Роберт Фулшем являлся важным лицом, что деньги следует отправить семье, также и бумаги.
В деловых качествах Тэйту никто бы не отказал. Вопросов он задал немного и по существу, и через минуту-другую я выходил из кабинета с квитанцией в бумажнике, оставив пакет для отправки в Англию со следующей почтой.
Уже у двери Тэйт остановил меня. Хотя он и мог показаться балаболкой, разглагольствуя в гостиной на общие темы, но сейчас он говорил серьезно.
— Тот, о ком вы рассказали, — спокойно указал он, — способен причинить много бед. Политическая интрига, раз уж в нее впутался, часто входит в плоть и кровь. Вам следует спросить себя, как я спрашиваю: зачем он явился именно сюда, в Америку? Такой человек не станет хлопотать только о том, чтобы скрыться. Уж конечно, у него есть и другие идеи.
Он помолчал.
— Мистер Талон, я должен поговорить обо всем этом с моим другом.
Мне заявление пришлось не по вкусу. Но возражать наобум я не стал.
— Что у вас за друг?
— Можно выразиться так: к нему прислушиваются те, кто имеет значение. С виду он ничего из себя не представляет, но, когда он говорит, облеченные властью слушают.
— Тогда ладно.
— Еще минуту, мистер Талон. Вы решили оказать мне доверие и не прошли мимо в ситуации, в которой оказались, — вы действовали; правильно действовали, по моему мнению. Поэтому давайте обменяемся еще несколькими словами. Мне мало известно, как обстоят дела в вашей стране, но можно, мне кажется, принять, что они сходны с нашими. Для простоты давайте скажем, что здесь правит народ, но только править — недостаточно. Надо, кроме того, поддерживать бдительность, надо заботиться о своей стране и ее будущем. Меж нас много эгоистов, хотя и средь них немало искренних патриотов. Страна растет, но и за рубежами, и внутри них ее подстерегает много опасностей. Вы знаете о покупке Луизианы?
— Слышал.
— Границы этой территории определены плохо. С юга наш сосед — Испания, с севера — Англия. Знаю, многие англичане и большинство канадцев хорошо к нам расположены, но некоторые нет. Чего нам следует опасаться больше всего, как я полагаю, так это людей на нашей же земле, думающих больше о себе, чем о своей стране, людей, алчущих денег, власти, земель. Кое-кто из них готов разрушить что угодно, что угодно без исключения, сэр, только бы извлечь прибыль. Даже законы собственного государства не постыдятся исказить, стремясь приобрести богатство или влияние. Такие всегда прислушаются к человеку с проектом и хорошо подвешенным языком. Вы надолго к нам, мистер Талон?
— Сам не знаю, — откровенно ответил я. — Привела меня сюда конъюнктура. Возможность честно работать, добиться успеха. Сколотить состояние, может быть. Я прослышал, что в Питтсбурге много строят, а я — строитель.
Он кивнул.
— Хорошо! Просто прекрасно! Строители нам нужны. Даже очень, но лишь такие, кто строит не только для себя и ради прибыли — а я верю, что прибыль — дело хорошее, — но ради будущего тоже. Такой из вас строитель, мистер Талон?
Звучало неплохо. Политические проблемы, о которых говорил этот человек, до настоящего момента оставались вне моей жизни и моего внимания. Никогда раньше я не чувствовал, что демократия меня как-то заботит. И неожиданно пришло тревожное осознание: а могла бы… действительно заботит.
— Надеюсь, что так, мистер Тэйт.
— Замечательно. Вам необходимо помнить, мой друг: если мы свалим управление на других, другие и будут управлять, и, может случиться, не так, Как нам хочется. В такой стране, как наша, в ответе мы все.
— Да, сэр.
— Я вот к чему веду. Вы нечаянным образом натолкнулись на нечто, могущее приобрести огромную значимость, и успели принять участие в событиях. Было бы крайне полезно, если бы вы приглядывали за происходящим… ненавязчиво, разумеется.
— Не вижу, как у меня такое получится. Я намерен добраться на Запад и найти работу на постройке судов для западных плаваний. Политикой я не занимаюсь.
Некоторое время он изучал меня, потом пожал плечами.
— Пусть будет так. Однако же, молодой человек, вы уже вовлечены в эту историю. Если вы рассказали мне правду, убивший молодого офицера может быть близок к вам. Может подозревать, что те бумаги у вас или находились у вас прежде. Может попытаться убить и вас, чтобы получить их. Сказано: виновный бежит, хоть никто не гонится. Причина в том, что виновный часто боится, не знают ли окружающие больше, чем им известно на самом деле. Ваша собственная жизнь может висеть на волоске.
— Куда денешься.
— И не забывайте, сэр, гражданин вы Соединенных Штатов или нет, успеха вам не видать, если начнутся беспорядки, революция или война. Хорошее управление страной — дело каждого из нас.
Я пожал плечами.
— Что я понимаю в управлении страной? Я строю, и все на этом.
Он поднялся.
— Надеюсь, и дальше будете строить. Удачи вам, мистер Талон.
Закрыв за собой дверь, я добрую минуту простоял на месте, взвешивая услышанное. Тэйт говорил толково. Качество управления действительно дело каждого. Даже мое, если я собираюсь тут обосновываться, хоть я иностранный подданный и только что прибыл.