Зови меня Волком
Шрифт:
– Не думал, что кто-то всерьёз верит в эти байки, – кисло улыбнулся Волк.
– Да, не боись ты, Щенок! – Косой положил руку на плечо Влаксану, – не первый раз на нечистое дело идём. Такое серьёзное – оно, конечно, впервой, но что же мы не знаем, как затаиться? Обойдётся. Ты главное – живи, как жил, – Косой крепко сжал ему плечо, – не озоруй, и будет ладно.
Влаксан не ответил. Раньше он не задумывался о доверии, но теперь понял, что не шибко-то хотел, чтоб его жизнь зависела от таких людей, как Птах или Косой.
14
С
– Что? И у тебя в заварушке сапоги подрезали?
– И у меня? – удивился Волк.
– Думал, только княжича под шумок упёрли? Много сейчас ко мне приходят. Всё кошельки и сапоги заказывают. Пройдись по перекупщикам, может, там чего своего найдёшь, – кожевник достал из-под стола ящик и стал в нём шумно рыться.
Волк пропустил мимо ушей совет:
– Что по сапогам?
Готовых нет, дёрнул плечом мужик.
– Готовых нет. Раскупили. Пошью за три дня.
Получив плату, кожевник приложил колодку к стопе Волка, и бросил её в ящик:
– Приходи через три дня.
– Мне бы ещё полукафтан без рукавов, и чтоб под горло, – Волк указал на шею.
– Есть охотничьи, с рукавом и без. Вон, погляди в том углу, – махнул в тень кожевник, усаживаясь за стол.
Влаксан обернулся и приметил у стены сваленные в кучу разные кожаные кафтаны, полукафтаны и пояса.
– После праздника все как с ума посходили! Сапоги подавай да мелочь всякую… рукавицы, кошельки… на охотничье и раньше спрос был не велик, а после закрытия ворот и вовсе хоть пропадай.
– Я возьму этот, – указал на понравившуюся безрукавку Волк.
– Хорошо. Два серебряных.
– Сколько? – поперхнулся Влаксан, – сам говоришь, никто не берёт.
– Он без тебя два года лежал, полежит и ещё два. Мне не мешает. А там, глядишь, Брониимир и разрешит охоту, будет и спрос, продам и за три…
Кожевник говорил тихо и невозмутимо, не отрываясь от работы.
Волк выложил два серебряных и быстро надел жилет. Двигаться в таком наряде стало сложнее, но и проткнуть его не просто. Косому придётся не мало изловчиться, чтоб попасть под ворот, а незаметно пробить кожу силёнок у него не хватит. Отец надевал такую безрукавку на охоту, чтоб в запале зверь не подрал шею.
По главной улице, позванивая бубенцами, проехала княжья повозка. В этот раз она не была укрыта пологом, и в открытой телеге среди цветов, тёмными истуканами сидели княгиня и её девки. Все в чёрном, лицо княгини закрыто полупрозрачным покрывалом. Городские ворота отворились и тут же снова затворились, едва выпустив княгиню.
– Поехала по сыну убиваться, – пробурчал уличный попрошайка.
– По сыну? – переспросил Влаксан.
Вдруг бедняк знает, чего интересного.
–
– А что ж псарю?
– Так, не гоняет уже. Вчера под стражу взяли, – почесал грудь попрошайка.
Влаксан удивлённо уставился на мужика. Вот так так! И как же это Косой да Птах вчера недоглядели.
– Зуб даю! – мужик щёлкнул ногтем по гнилому зубу, – глядишь, скоро ещё одного на кол посадит!
Волк внимательно смотрел на мужика: не поймёшь, сколько ему лет, ободранный, весь в пыли и размытых пятнах, спутанная грязная борода и волосы. Он точно на улице уже давно, и ему ничуть не жаль людей. Глаза мужика горели любопытством, когда он говорил о казни.
Бросив ему медяк, Волк побрёл к лубочникам. Надо бы хоть лапти найти пока, да придумать, чем занять себя днём, покуда город закрыт. Благо для вечеров есть кабаки, корчмы и весёлые дома.
Весь день Волк шатался по улицам, в Торговый конец вернулся только к вечеру. В обеденной уже собрались любители подгулять. Даже музыканты, пришедшие к празднику, и запертые теперь в Грате. Один успел сложить песню про горе князя. Он так славно выводил:
«Ах! Занялся пожар,
Горит всё кругом –
Кабан обокрал княжий дом!»
Песня тянулась долго и путано, заканчивалась горем безутешной красавицы-княжны. Девки облепили гусляра, вздыхая о печальной истории.
– Грустная песня, – закатила глаза крупная девка, усаживаясь рядом с Волком.
– Праздник был ещё грустнее, – ответил Влаксан.
– Это у тебя невесту задавили?
Волк закашлялся и удивлённо уставился на девку.
– Мне твой друг сказал, – показала в сторону девка.
Волк обернулся: Любомир радостно махал ему рукой. Огромный синяк растёкся в половину его лица. Волк хмуро кивнул Любомиру, кажется, с таким болтливым «другом» придётся осторожнее коротать время.
– Ему знатно досталось, – вздохнула девушка. – А ты красивый.
– Ты тоже хороша, – вскользь глянув на девку, привычно ответил Влаксан.
– Меня Гулькой звать. Жаль, что праздник так обернулся. Я думала, найду жениха, – вздохнула девка.
Волк снова подавился. Вот так заявление! Даже пиво поперёк горла встало. Девка озабоченно глянула ему в глаза:
– Болеешь?
Влаксан покачал головой:
– Не думал, что девушки, коротающие вечера в корчме, ищут женихов.
– Чем же я хуже других? – искренне удивилась Гулька.
Волк молча подвинул ей кружку.
– Благодарю, – улыбнулась девка и уставилась на него, – ты бы женился на мне?
– Конечно, – натянуто улыбнулся Волк, – но… я только что потерял невесту…
– Понимаю, –она поджала губы, – А ты Волк?
Влаксан снова бросил сердитый взгляд на Любомира.
– Мне пора, – обратился он к девке и побрёл к себе на чердак.