Зулкибар (Книги 1-4)

Добрынина Марина Владимировна

– Ты сдачи дал?
– вмешался я.

Мне опять было велено заткнуться. Я пожал плечами и замолчал.

– Я подрался. Вы вправе меня наказать, - выдал Шеоннель.

Ну, просто обалдеть! Он подрался и Валь теперь имеет право его наказать! Ну и нравы у этих эльфов!

– Подрался или тебя побили?
– мрачно уточнил Вальдор.

– Подрался.

– Отлично. Надеюсь у твоего противника не менее симпатичный фингал на морде. Саффа, нельзя ли это как-то убрать? Ну, там,

компресс какой-нибудь из травок твоих?

– Я быстро регенерирую, - напомнил Шеоннель, озадаченно поглядывая на Вальдора. Как будто удивлен тем, что не наказан и даже выговор не получил.

– Вот и отлично. Пошли, расскажешь, как было дело.

Вальдор обнял полуэльфа за плечи и увлек к дому.

– Ты идешь?
– спросила Саффа.

– Гав, хозяйка, - буркнул я.

– Лин, перестань!

– Ладно. Хочешь, мяукать буду. Или что ты предпочитаешь?

– Что бы ты вел себя по-человечески.

– Я бы тоже хотел. Чтобы ты вела себя по-человечески. Всегда.

– А я не веду?

– По-твоему нацепить на меня поводок, это по-человечески?

– Это необходимость.

– Хорошее объяснение, - проворчал я, поднимаясь с травы.
– Пошли в дом. Мне тоже интересно, где и с кем Шеон умудрился подраться.

***

– Рассказывай, - велю я, рассматривая Шеона, надо признать, с некоторым недоумением. Привык я как-то считать его комнатным растением. Голос тихий, характер робкий. Загул с девочками тетушки Луизы не в счет - там уж Лин постарался. И если ранее я носил гордое звание Первого пакостника Зулкибара, то теперь за него активно борются Лин Эрраде и его дедушка Кардагол. Что забавно, к моему королевству они, вроде как, и не относятся, но гадить предпочитают именно на его территории. Хотя, наверное, я к ним несправедлив. Они на любых территориях гадить могут.

– Вы можете меня наказать, - повторяет Шеон.

– Парень, мне это уже надоедает. Могу, наверное, но не собираюсь. Ты так активно мне это предлагаешь, что возникает ощущение, будто тебе это нравится!
– в досаде восклицаю я.

Эльфенок бледнеет.

– Я не хотел Вас обидеть.

– Конечно, не хотел! Кто бы сомневался! Рассказывай, что случилось.

– Давай-давай, - вмешивается Лин, - мне тоже интересно, с чего это ты, весь такой благовоспитанный, кому-то морду бить начал.

– А что это ты пьешь такое, Лин Эрраде?
– спрашиваю я, видя, что поганец этот с явным удовольствием что-то из бокала посасывает.

– Вино, Вальдор, - отзывается тот.

Ага, очень интересно. Я, значит, молоко с травяными настоями, а он так вино. Славненько.

– А ты не в курсе, Лин, что короли, как правило, имеют некоторые прерогативы?

– В курсе, - с готовностью отзывается княжич, - только я не твой подданный.

Ах, так!

– Саффа, будь так добра, скажи своему подчиненному, чтобы он обеспечил короля Зулкибара алкоголем, пока последний со своим сыном общается.

Саффа косится на Лина. Тот хмурится.

– Да, - добавляю, - будет выпендриваться, разрешаю чем-нибудь ему врезать. Потому что я немного от него устал, и, думаю, небольшая трепка конкретно этому представителю не повредит. Да, Лин?

Эрраде ворчит что-то себе под нос и удаляется. Саффа, после недолгого замешательства, следует за ним.

Смотрю на Шеоннеля, радуюсь. Вот так, с фингалом, он больше на меня похож. Я-то уж точно комнатным растением не был. Хотя, откровенно говоря, геройствовал тоже изредка. Но это не тема для разговора.

– Присядь, Шеон. Что случилось? Мне и в самом деле интересно, кому мой сын набил хм... лицо. Нет, если это страшная тайна, принуждать тебя не буду.

Эльфенок слабо улыбается и поднимает на меня взгляд.

– Это не страшная тайна, Вальдор. Это просто глупость с моей стороны.

Оказывается, неподалеку от моей "королевской резиденции" живет одна прелестная несовершеннолетняя эльфийка. Ей тридцать пять, и она таких чистых кровей, что будь она, к примеру, лошадью, стоила бы бешеные деньги. Живет красавица, конечно, не одна, а с семейством - папа, мама и два брата-идиота. Идиотами Шеоннель их, конечно, не назвал. Он выразился мягче - "несколько неуравновешенные и не способные осознавать последствия своих действий половозрелые эльфы".

– Ты влюблен в нее?
– интересуюсь я.

– Она мне нравится. Мы дружим с детства. Наши родители хорошо знакомы. Ее отец ниже по положению моей матери, но рождение у мамы полукровки их несколько уравновешивало.

– Что, родив тебя, Лиафель еще и статус потеряла?

– Да, конечно. По нашим законам ее вообще могли изгнать из королевства. Рахноэль именным указом восстановил маму во всех правах. Но Вы же понимаете, Вальдор, эльфы остались при своем мнении.

– Да-да, бедная Лиечка, как она мучилась!

Шеон морщится.

– Не надо так. Ей, действительно, тяжело пришлось.

– Верю! Но ты мне свою историю не дорассказал.

В вольном пересказе эта история выглядела так. Шеоннель пришел к дому, заморозил стоящее на калитке сторожевое заклинание, прокрался в сад, а там под окнами Данаэли просвистел условный сигнал. Они сигналом этим лет двадцать пользовались, когда им нужно было от родственников улизнуть. Оказывается, мое мнение о покорности эльфенка несколько преувеличено.