Зулкибар (Книги 1-4)
Шрифт:
– Что? Это что это за фигню ты говоришь? Переворот затеял, ты, морда ушастая!
– Не я! Иоханна! Дульсинея, прошу, выслушай меня!
– Ну давай, говори, - мрачно буркнула я, многозначительно доставая тапок из-за пояса, и, не скрываясь, сплела атакующее.
Шеоннель грустно посмотрел на это, и поведал мне, в чем дело. В общем-то, ура! Я была права - не по своей воле Вальдор решил войска отозвать. Но. с другой стороны, вовсе и не ура - сейчас, в этот самый момент Ханна у него корону отбирает и сажает в тюрьму. Грустно это. Даже с учетом того, что Вальдор ничего
– А Аннет кто-нибудь сказал, что она больше не королева?
– поинтересовалась я.
– Будет лучше, если ты сама, - Шеоннель грустно улыбнулся, - Ее величество сейчас не в лучшей форме и с утра не покидала свои покои. Я проходил мимо дверей, оттуда такие эмоции. Ей очень плохо, и меня она вряд ли примет.
– Бедная Анюта! И никто ведь даже не подумал пойти и утешить ее! Слушай, а у вас - эльфей нет какой-нибудь омолаживающей магии, а?
– Есть, но у меня не получится. Я в этом совсем неопытный. Мама считала, что мне не следует становиться профессиональным магом.
– Дура твоя мама!
– отрезала я, - и ее счастье, что она заныкалась в этом вашем Запердюлинске, а то я бы ей показала, зачем в хлебе дырочки! Ладно, пойду, Аннет навещу. Ханна наверняка позабыла про мать, стараясь предупредить тех, кто может оказать серьезное сопротивление.
– Ты очень добрая, Дуся.
– Слушай, Шеон, ты это... прекращай на меня такими глазами смотреть. Сам понимаешь, что тебе ничего не светит. Ну, разве что разок-другой по ушкам поглажу.
– Дусь, я не дурак, - заверил он и усмехнулся ну совсем как Вальдор. Так глядишь со временем, и язвить научится как папочка. Хорошо, что пока не умеет.
***
Какая все же наглая пошла молодежь. И отчаянная. Но сообразительная. Ведь я даже не пытался подвести их к этой мысли, только обдумывал такой вариант. Боязливо так обдумывал, потому что да, лишить меня трона - это выход из ситуации, но это очень опасный выход. Ханне нужно постараться удержать власть хотя бы до выздоровления Кардагола (надеюсь, оно когда-нибудь наступит), а я как-то не уверен в том, что девочка моя готова править. С другой стороны, рано или поздно это все равно должно было произойти. Нет, я не имею ввиду насильственный захват власти! Исключительно закономерный ее переход в результате моей кончины по естественным причинам.
Забавно наблюдать за ними. И Лин, и Ханна с такими лицами входят в тронный зал, будто они на эшафот вести меня собираются, а не просто сдать под крылышко Николая в теплую и уютную камеру. Надеюсь, она будет теплой и уютной, хотя задерживаться там я не планирую.
Хотелось бы, чтобы заговорщики не тянули с организацией побега опального государя. Мне нужно еще Мерлина проконтролировать. Опыт ведения боев у него, безусловно, имеется. Но Мерлин - тактик. Не более того. И то, если трезв.
Сдаюсь без боя. Демонстративно закладываю руки за спину. Иоханна хмурится. Ну и напрасно. С одной стороны, я рад, что она не осмелилась сковать мне запястья, с другой - это было бы правдоподобнее, а то сейчас все выглядит так, будто я в тюрьму направляюсь инспекционную проверку производить, а не знакомиться с жизнью ее обитателей методом глубокого погружения.
Выходим из зала. Меня ждут. Аж четыре стражника, не считая Николая. Физиономия последнего отличается слегка зеленоватым оттенком.
– В-ва... Вальдор, - бормочет он, - пройдемте с нами.
Киваю и, старательно сохраняя на лице выражение мировой скорби, спускаюсь в подземелье.
М-да, а дочка у меня с юмором... Мне отвели ту самую камеру с украшенной листиками и цветочками решеткой. Только выглядит она сейчас, конечно, далеко не так аскетично, как во времена моего первого заточения. Пол застелен ковром. Кровать едва ли не шире моей собственной. Несколько светильников. Письменный стол. Два кресла. Да, здесь можно жить! Очень надеюсь, что недолго.
Едва успеваю устроиться с удобствами, то есть завалиться на кровать, как в дверь просовывается усатая физиономия Николая.
– Что-нибудь желаете, Ваше величество?
– интересуется он.
– Ага, - отвечаю, - вина и зрелищ.
– К-каких зрелищ?
– Николай, ты меня удивляешь! С каких это пор ты стал заикаться? Каких-нибудь зрелищ. Не знаю, танцовщиц приведи сюда, что ли!
– Т-танцовщиц?
– Ну да! Или лучше организуй мне здесь театральное представление. Из жизни узников. Только чтобы конец обязательно был счастливым. Давай-давай! Мне скучно.
На Николая больно смотреть - настолько несчастное у него лицо.
– Вы шутите?
– Я?! Шучу?! Конечно, я шучу. Просто вели принести вина и что-нибудь почитать. И это... Я как-то не планирую задерживаться здесь надолго.
– С этим проблем не будет.
– Вот и отлично.
Николай уходит, а я лежу, размышляю.
Значит, я денечек здесь отдохну, дождусь, чтобы вся страна была в курсе свершившегося переворота, и на войну. Интересно только, кто меня туда переправлять будет. Маги-то мои все в заговорщиках ходят. Вот ведь спелись! А вообще Ханна молодец. Хорошая у нас с Аннет дочка. Аннет!
Я аж вскакиваю. Я опять забыл о супруге! Она же теперь жена свергнутого короля! А ее вообще кто-то поставил об этом известность? Может, мне ей записку написать? Не волнуйся, дорогая, я в тюрьме. Меня здесь мало бьют и хорошо кормят. Глупость какая. Не буду я ничего писать.
Очень-очень надеюсь, что Иоханне хватит ума мягко и деликатно донести до своей матери информацию о том, что та сейчас не вполне королева.
***
Каюсь, мое общение с Аннет закончилось пьянкой. Сначала мы прислугу гоняли за выпивкой и едой, а потом я решила последовать примеру своего сына и начала телепортировать нужные нам вещи прямо из кухни. Один раз повара ухватила вместо окорока. Он очень ругался и грозился, что теперь уж точно уволится. Пьяненькая Аннет пустила слезу и пожаловалась, что ее никто не любит, повар растрогался, выпил с нами за компанию гномьей водки и удалился из покоев королевы своим ходом, хотя я от всей души предлагала телепортировать его обратно на рабочее место. Больше, к счастью, я никого из людей случайно в покои королевы не затаскивала.