Зулкибар (Книги 1-4)
Шрифт:
– Дульсинея!
– шепчет таким тоном, как будто ему счастье великое привалило, а не пятьдесят кило на корпус плюхнулось. Не удержалась я, поцеловала его. Душевно так и нежненько. Терин, кажется, отвернуться попробовал, да только куда ему в таком состоянии от меня отбиться? Впрочем, услышав недовольное сопение Вальдора, я сама от мага отстала. Мало ли, вдруг Вальдор стесняется, и рука у него дрогнет, и вместо помощи он еще больше брюнета моей мечты покалечит.
Я старалась не смотреть, чем там Вальдор занят, а то совсем неудобно будет, если я в обморок грохнусь.
Что-то подсказало мне, что руна молчания скоро скиснет. Наверно, это магическое чутье, о котором мне Терин толковал, а я все никак понять не могла, что это такое, и с чем его едят? Вот оно, оказывается, какое - чутье это. Я просто вдруг поняла, что руну молчания надо обновить. Обновила. И когда уже этот хирург доморощенный закончит?
Вальдор
Все закончено. Не знаю, сколько прошло времени, только, кажется, Дуся опять использовала тапок. Обновляла руны. Как мне плохо... Не помню, когда в последний раз я так уставал. Маг... Маг приходил в себя несколько раз, пытался кричать, кажется. Кажется, Дуся закрывала ему рот. Ему, бедняге, опять не дали поорать. Когда ломали - не дали. Когда лечили - добили. О! Стих. Все, я больше не могу.
– Дуся, - говорю, вытирая пот со лба, - я закончил. Теперь твоя очередь.
Глава 14
Дуся
Закончил, наконец! У меня уже ноги затекли верхом на Терине сидеть. Он хоть и брюнет моей мечты, но коленкам-то неудобно на жестком каменном полу. Я не из тех, кому с милым рай и в шалаше, в конце концов, я - существо нежное. Смотрю на Вальдора, взбледнулось ему бедняге даже. Но ничего, держится.
– Слушай, Валь, если я его сейчас отрезвлю, то он подохнет тут от боли. У нас еще время есть, пусть подольше пьяный побудет, а мы тут с ним посидим, а?
– Ты как хочешь, о разноглазая предметница, а мне уже скучно здесь, - заявил Вальдор, а у самого руки трясутся. Вряд ли у него это от скуки. Кажется, не по себе мышу моему белобрысому, нужно бы его на воздух и выпить чего-нибудь покрепче.
Я перенесла принца из темницы и назад вернулась. Когда уходила, Терин вырубился, а сейчас уже песни вовсю орал. Какое счастье, что руна молчания еще работает, а то вот бы весело было, если бы его в таком виде стража обнаружила. Представляю картину маслом - лежит такой весь из себя страдалец и похабные песни орет. А песенка и правда неприличная, про стрекозу которая всем подряд давала, а как замуж собралась так и облом случился - у стрекозки сифилис... Ну что с него взять-то, с венеролога этого дипломированного? Или что в этом мире выдается по окончании обучения?
– Хоть бы приятное что-нибудь спел, романтическое, - предложила я, обновляя руну молчания.
– Дульсинея, не покидай меня!
– Да здесь я... пока здесь.
– Я тебя люблю, а ты дразнишь меня и ругаешься. Все время ругаешься. Дуся, тебе это не идет, я же говорил.
Мне, конечно, приятно до одури, что он меня любит, но по пьяни не считается. Я таких пьяных признаний уже наслушалась за свою жизнь по самое не хочу, так что не впечатлилась.
– Дуся!
Это он уже громко так, практически командирским голосом, выкрикнул.
– Ну что ты орешь?
– Полежи со мной, моя прекрасная Дульсинея.
Ну, если он так ставит вопрос, конечно полежу. Я прилегла рядом, он даже порывался руками шевелить, только я ему не дала, пригрозила, что уйду, если будет лапы распускать, и сама его погладила немножко, везде, где наглости хватило. А ему только этого и надо, лежит, морда пьяная, а по губам улыбка довольная блуждает.
– Дуся, ты меня любишь?
– Конечно, нет, - заверила я и предупредила, - сейчас тебе будет очень плохо.
– Мне не может быть плохо, когда ты рядом.
– Ага, помечтай.
Жалко мне было его, но делать нечего, придется так жестоко поступить, потому что времени много уже прошло. Вдруг его проверить захотят, а тут картина маслом - принцева невеста рядом с магом на полу валяется, а маг пьяный в дрова.
Начертила я руну отрезвления и приготовилась, если что Терину рот заткнуть. Вдруг от боли заорет. Нет, не заорал, только вздохнул судорожно и говорит:
– Спасибо, Дульсинея. Мне не привиделось, здесь Вальдор был?
– Да, был. Или ты думаешь, я сама тебя так качественно полечила? Я не умею, а его учили этому.
– Да, он должен иметь разные навыки.
– Терин задумался и добавил, - хотя бы примитивные.
– Ты как себя чувствуешь?
– Лучше.
– Правда?
– Да, правда. Спасибо.
– Помнишь, что тут по пьяни говорил?
– Что говорил, не помню, - вот по лицу вижу, что врет!
– Помню, что вроде бы Вальдор здесь был и ты на мне сидела. Любишь ты, Дуся, быть сверху.
– Сейчас дошутишься у меня, как дам тапком по морде, не посмотрю что раненый, - пригрозила я.
– Вот и правильно, Дуся, бери тапок. Будешь мне ткани сращивать.
– Что?
– я даже лоб его потрогала, мож температура у него и бред он сейчас несет?
– Это как это ткани сращивать? Какие ткани?
– Дуся, я не в больничной палате, - зачем-то напомнил этот маг недобитый, будто я этого и так не знаю.
– Ну и что дальше-то?
– Жених Ваш, Дульсинея, меня порезал, чтобы кости на место поставить. Как вы думаете, что в таких случаях дальше происходит?
– Ну, гипс, наверно, накладывают, - растерянно отвечаю я, - тебя перебинтовать что ли?