Зверь, который во мне живет
Шрифт:
— Я не знаю. Они держали его возле Силверлейка, но утром увезли. Я не знаю куда.
Пайк обвел рукой окружающее пространство.
— А кто из парней может знать?
— Только если один из них отвозил мальчика. Или слышал. Я не знаю.
— Эскимос должен знать, — заметил я.
Санчес кивнул.
— Да, Лука.
— Он в лимузине? — осведомился Пайк.
Санчес снова кивнул. Пайк посмотрел на меня.
— Если мы попытаемся взять Луку, по-тихому у нас не получится. Придется повозиться с другими парнями.
— Дюран наверняка знает, — заметил
Уголок рта Пайка дернулся.
Я чуть сильнее прижал дуло пистолета к щеке Санчеса.
— Дюран дома?
Он кивнул. Я посмотрел на Пайка.
— Все его люди здесь.
Пайк повернулся в сторону затянутых туманом деревьев. Уже почти десять. Очень скоро эти придурки сообразят, что мы не придем. И тогда они отправятся домой. У нас не слишком много времени.
Я переместил ствол так, что он стал касаться кончика носа Санчеса.
— Сколько человек осталось в доме?
Санчес покачал головой.
— У патрона гости. Очень важные люди. — Пот у него на лбу мешался с дождем.
— Если у него гости, — заметил я, — он не захочет, чтобы кто-то непрошеный ввалился в его гостиную. Сюда приехало двенадцать человек. Сколько солдат он может собрать?
Рот Пайка вновь дрогнул.
— Кажется, я уже слышал нечто похожее про Вьетконг.
Мы стали втроем подниматься вверх по склону. К тому моменту, когда мы добрались до джипа, моросящий дождик превратился в ливень — тяжелые капли ударяли по голове, при этом раздавался звук, который показался мне похожим на стук копыт быков, бегущих по влажной от крови земле.
36
В джипе пахло мокрой одеждой, грязью, потом и страхом. Под пологом дождя мы спустились по склону. Эллен пряталась впереди, под приборной доской, а мы с Санчесом устроились на полу, рядом с задним сиденьем. За рулем сидел Пайк. Запястья Санчеса я связал за спиной при помощи клейкой ленты для герметизации трубопроводов. Однажды я несколько лет ездил на машине, выхлопная труба которой поддерживалась в рабочем состоянии такой лентой. Вам не найти ничего подобного. Я приложил ствол «беретты» к паху Санчеса и обещал ему, что он может попрощаться со своими яйцами, если издаст хотя бы один звук.
Когда дорога выровнялась возле туннеля, Пайк сказал:
— Ага, Эскимос выскочил из машины и машет нам рукой.
Я посильнее вдавил дуло в пах Санчеса и почувствовал мощный прилив адреналина. Пайк сказал:
— Ха-ха. Я пошутил.
Ох уж этот Пайк.
«Чероки» беззвучно катил по шоссе, потом Пайк притормозил и сказал:
— Мы выехали из парка. Ты можешь сесть.
— Что — еще одна шутка?
— Верь мне.
Мы свернули налево и оказались на Лос-Фелиз. Машин вокруг было уже довольно много. Наступило время ланча. Когда мы все устроились на сиденьях, я снял ленту с запястий Санчеса, а потом заново его связал, стараясь делать свою работу тщательно. Эллен равнодушно наблюдала за мной. Возможно, она училась быть такой же, как Пайк.
— Что вы сделали с моим сыном, чтобы он так кричал?
Санчес посмотрел на меня. Наверное,
— Она мать мальчика, — сказал я.
Санчес покачал головой.
Эллен продолжала смотреть на него, когда мы остановились перед светофором. Ливень вновь сменился мелким дождичком. Черный парнишка за рулем большого желтого грузовика остановился рядом с нами. Его запущенный на полную мощь приемник выдавал Концерт для фортепиано с оркестром до минор Моцарта. Наверное, мальчик искал новые стандарты. Пайк вытащил сэндвич с ветчиной из пакета, лежавшего под сиденьем Эллен Лэнг, и принялся за еду.
Эллен подняла «дэн-вессон» и навела его на лицо Санчеса.
— Это ты убил моего мужа?
Санчес выпрямился. Я не шевелился. Пайк откусил очередной кусок сэндвича, прожевал его и проглотил. Его темные очки равнодушно смотрели на нас из зеркала.
— Клянусь богом, я ничего не знаю, — ответил Санчес.
Эллен посмотрела на меня.
— Я могу его убить. — Ее голос оставался совершенно спокойным, почти равнодушным.
— Я знаю.
Дуло «дэн-вессона» не дрожало. Пайк был прав. У нее спокойное тело.
— Но он может нам пригодиться, чтобы вызволить Перри, — сказала она.
— Угу.
Она опустила пистолет. Нечто отдаленно напоминающее улыбку изогнуло уголки ее рта. Она отвернулась от нас с Санчесом и села прямо, положив пистолет на колени. Джо протянул руку и похлопал ее по ноге.
— Мы должны где-нибудь оставить эту парочку, — сказал я.
— Где? Твой Эскимос уже начал нетерпеливо поглядывать на часы. Возможно, они нашли тело, — отозвался Пайк.
— А я не говорю, что все получится легко, у нас могут возникнуть проблемы, — заметил я.
Пайк пожал плечами.
— Она справится. Верно?
— Да, — ответила Эллен. — Давайте заберем Перри.
Пять минут спустя мы подъехали к массивной каменной стене, а вскоре показались ворота. Мы проехали мимо, развернулись на соседней улице и остановились. Джип мы припарковали в квартале от поместья Дюрана. Пайк вылез из машины и сказал:
— Ну, пошли.
Он вытащил Санчеса наружу и, развернув его к себе спиной, ударил рукоятью пистолета по голове, возле правого уха. Санчес начал оседать на землю. Пайк легко засунул его на заднее сиденье, быстро заклеил ему клейкой лентой рот и глаза и связал щиколотки.
Я помог Эллен перебраться на водительское сиденье и сказал через открытое окно:
— Если кто-нибудь к тебе подойдет, уезжай отсюда прямо в полицию. Если они окажутся перед машиной, тебе придется проехать по ним. Если ты услышишь выстрелы, отправляйся в полицию. Если Санчес попытается доставить тебе неприятности, пристрели его. Как только ты увидишь, что мы выходим из дома, заводи машину, чтобы мы могли сразу же убраться отсюда.
— Хорошо.
Пайк захлопнул заднюю дверцу, затем обошел джип и посмотрел на Эллен. Так смотрят перед тем, как собираются принять решение — очень важное решение, когда нельзя совершить ошибок.