Зверь Лютый. Книга 20. Столократия
Шрифт:
После еврейско-боярских погромов (первых - били, вторых - выжигали) в ходе вокняжения Мономаха, род его захирел, семья жила небогато, но дядя Беня...
– - Он мне как сын...! Я его с вот таких лет...!
– - Грудью кормил?
– - Да! Э-э-э...
Дядя Беня, которого где-то постоянно носило, помогал морально и материально. Мальчик вырос, выучился. Для "выпускного экзамена" ему было предложено сделать довольно типичное здесь золотое кольцо. Гладкий ободок с незамкнутыми концами и витым узором на месте печатки. Золота не нашли, и молодой подмастерье - "оценивают
Тут пришёл раввин. Который, не зная этой предыстории, сторговал "квалификационное" колечко для своей дочки у дяди Бени за совершенно смешные деньги. Если, конечно, считать кольцо золотым.
"А поутру они проснулись.
Кругом помятая мордва...
Но не одна мордва помята -
Помята девичья краса".
Мордвы - не было. И вообще - это русский фольк, а не кха'анимистический. Но что-то сходное - звучало.
В смысле: дочке раввина ходить с латунным колечком - не кошерно.
Конечно, дядя Беня вернул деньги. Но кто вернёт репутацию? Раввин должен был "отдариться". Гадостью. Но - корректно. И он-таки нашёл способ.
– - И тогда ребе говорит: Изя, тебя надо переименовать. Не может правоверный еврей называться как этот... православный князь. Дважды.
– - Дважды?! Ты по отчеству Мстиславович?!
– - Нет. Давидович. Эти русские князья... им палец в рот не клади - растащили все наши имена.
Тю! Ты ещё про Авраама Линкольна не слышал. А нефиг было "Ветхий Завет" сочинять! Со своими настоящими именами. Псевдонимы надо было! Ники всякие... Три шестёрки, три семёрки... И были бы у нас в князьях люди с нормальными фиоами. Шестёр Семёрович Восьмирёнков... звучит!
– - То есть раввин решил переименовать и тебя самого, и твоего покойного папу?
Как это... типично. Эта давняя киевская манера всё переименовывать...
– - Таки да! А я говорю - нет! Мой папа был уважаемый человек! И хороший златокузнец! И тогда я сказал ему...! А дядя Беня добавил: "Не суди превратно пришельца и сироту". А ребе обозлился страшно и объявил мне херем! Шаммата-а-а...
***
"Херем" у иудеев, сходен с харамом и гаремом у арабов. "Запрет". Или - слишком плохое, или - слишком хорошее. Трогать - нельзя. Наказание: изгнание из общины. "Шаммата" - постоянное отлучение, "гражданская смерть". У иудеев и у Рюриковичей в "Святой Руси" - одинаково, "высшая мера".
***
Изя рыдал вдохновенно. Негромко, но выразительно. Беня утирал ему слёзы спереди, Софочка успокаивающе поглаживала ребёнку спинку сзади, а я... Я - вгрёбывал. Думал. И - рифмоплётствовал.
"Плачет девочка в автомате..."
Э...
"Плачет юноша в плоскодонке
Плачет, бедненький, неспроста
Под ладонями "расстрижонки" -
Сразу вспомнилась Шаммата!".
Во блин! И какие только рифмы не приходят в голову во время гребли в русском средневековье!
– - Что ты ноешь? На вас какую статью повесили: "не проклинай глухого"? Или: "кто положит камень преткновения на пути слепого"?
Вой остановился. Три пары глаз изумлённо рассматривали меня.
– - Я дико извиняюсь. Но откуда у столь... юного человека... в столь дикой местности... такие познания Талмуда?
– - Галахи, Беня. Но я спросил - ты не ответил. Теперь мучайся. Любопытством.
Мой собеседник пару раз открыл рот. Увы, достойный ответ, в рамках допустимого "по вежеству", с учётом потенциально близкой возможности спорадического купания, так и не посетил его могучие мозги. Пришлось снизить уровень изысканности беседы:
– - Не всё ли равно? Нам пришлось бежать.
– - Не всё ли равно? Довелось почитать.
И все замолчали. Взаимно неудовлетворённые.
***
Компания у меня... Джером Клапка Джером - "Трое в лодке не считая княгини".
Интересно: если я решусь приготовить ирландское рагу, Софочка, как Монмаранси, притащит, в качестве своего вклада в общее блюдо, дохлую водяную крысу? Кушать-то хочется...
Я держал лодку на стержне реки. С двумя пассажирами и их мешками ботник существенно осел, не так слушался весла, но течение, само по себе, тащило нас вниз. Приближая к Рязани, где у меня могли быть проблемы, к Мурому, где я собирался решить кое-какие проблемы, к моему Всеволжску. Где меня поджидала просто куча проблем! Под общим названием "жизнь новосёла-попандопулы на границе".
Где-то впереди меня шёл большой караван из Пердуновки. Под командованием моего отчима, славного сотника храбрых смоленских стрелков в отставке, Акима Яновича Рябины. Это я выяснил ещё в Коломне. Князь Андрей исполнил своё обещание: прислал окольничего для безопасной проводки каравана через Рязанские земли. Но... А с учётом присутствия Акима и его манер... Пока следов большого побоища - на берегах не наблюдается.
***
Одна из проблем, поджидающих меня в конце пути, всплыла в памяти при рассматривании моих пассажиров. Точнее: одна в начале и "букет возможностей" потом.
– - Изя, ты умеешь разделять металлы?
– - Э... в каком смысле?
Факеншит! Да сколько же можно?!
Стоп. Сам дурак. Задачу надо ставить чётче.
– - У меня есть куча цацек. Белый, довольно твёрдый металл. Предполагаю - оловянистая бронза. Надо разделить. Станнум от купрума.
Приходится использовать латинскую терминологию: я не знаю, как используют слово "олово" эти "кха'аним с Киева". Поляки, сербы, чехи... обозначают так свинец.
– - Конечно! Изя может! Изя такой!
– - Помолчи (Бене). Не слышу ответа (Изе)
– - Ну... я не знаю...
– - Что вы туда спрашиваете?! Вы сюда спрашивайте! Я вам говорю - да! За совершенно незначительную дольку! Вы даже не заметите! Изя, мальчик мой, мы же сделаем этому... юноше хорошо? Станнум - отдельно, купрум - отдельно. Остальное - нам, это ж чисто мусор! За работу заплатить, условия, оборудование, реактивы-составы... Помощников не надо, помещение отдельное, сухое, чистое, кушать, конечно, вы же понимаете... А-ах!