Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз
Шрифт:
Annotation
Бирюк В.
Глава 463
Глава 464
Глава 465
Глава 466
Глава 467
Глава 468
Глава 469
Глава 470
Глава 471
Глава 472
Глава 473
Глава 474
Глава 475
Глава 476
Глава 477
Глава 478
Глава 479
Глава 480
Глава 481
Глава 482
Глава 483
Глава 484
Бирюк В.
Зверь лютый
Книга 22 . Стриптиз
Часть 85. "Кабы раньше я знала..."
Глава 463
"В лунном сиянии снег серебрится,
Вдоль по дороге троечка мчится.
Динь-динь-дон, динь-динь-дон -
Колокольчик звенит,
Этот звон, этот звон
О любви говорит".
О любви к кому?
– Ну вы спросили! Конечно, ко мне. А кого ещё нормальный законченный эгоист, вроде меня, может полюбить в этом, в высшей мере среднем святорусском средневековье? Не поверите: вокруг ни одного генсека или президента! Какого-нибудь там авангарда или, к примеру, организующей и движущей силы, или хоть бы "отца нации"... ничего. Даже три апельсина полюбить... некого.
Вот и приходиться... Самому звенеть. Бубенчиками по морозу. А жо поделаешь? Всё - сам, всё - сам... Вполне по "коньку-горбунку":
"Средний был гермафродит.
Сам и трахнет, и родит".
А рожаю я тут...
"Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь,
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверушку".
Бедненькая. Как я её понимаю! У меня-то ещё хуже. Такая "неведома зверушка" лезет... Рожаю "историко-культурную общность". Народ. Ни - истории, ни - культуры. Извините за подробности. Не то - лютичи, не то - зверичи. Азиопейцы? Евразиойцы?
– Пусть будут... "стрелочники".
Процесс - пошёл. Головка уже видна. Но до перерезания пуповины и хлопка по попке... А уж до внятного "мяу"... Ох, Господи, не доживу.
А ведь как хорошо всё начиналось! Банкет за Лугой, хороший коньяк, приятственная любовница на десерт, мощный успокаивающий звук мотора моей "тэтэшки", раннее утро, пустое шоссе...
"Вдоль по дороге троечка мчится...".
И ведь ничего не предвещало! Колокольчики так и не позвонили. Не свезло. У поворота на Кащенку. Там надо транспарант поставить. "Не проходите мимо". И меленько ниже: "а то пролетите".
Я - "пролетел". "Восемь веков - полёт нормальный". Прям к серийным убийцам. Головосекам-людорубам. Факеншит! Как вспомню...
Да это-то фигня! Выжил же!
А вот дальше выживать в этой полной ж... Э-э-э... В "Святой Руси". Извращённо-изощрённо-вывернутой. Всё - не так! Всё - через... Как всегда у нас.
Вру - снег такой же. А остальное... даже звёзды на небе... вещи, запахи, люди...
Люди - это... Это факеншит уелбантуренный! Они - не такие! Таких - даже в Кащенке нет. Мать их...
Э-э-э... В смысле - наши матери. Сильно пра-... И отцы. Такие же.
И принялся я выживать. Ничего в туземной жизни не понимая.
"Учите мат.часть, коллеги! А то до смерти замордуют".
"Мордовали" - больно. На каждом шагу. Из-за каждого угла. По темечку... И по другим частям тела.
Выжил-таки. Сам себе удивляюсь.
"И не раз в пути привычном,
У дорог, в пыли колонн,
Был рассеян я частично,
А частично истреблен...".
Кроме дорог, колонн и привычного пути - всё правильно. Особенно - "не раз".
Есть у меня, конечно, кое-какие таланты. Но чтобы талант выживаемости... до такой степени... Даже и не предполагал. А вот же - прорезался. Как у той коровы в бомболюке: "захочешь жить - и не так раскорячишься".
"В одиночку без подручных,
Может - стыдно, может - скучно".
А главное - невозможно.
"Человек - тварь общественная".
Первое общество, в которое я вляпнулся после вляпа, в лице боярыни Степаниды свет Слудовны и сынка её Хотенея...
Факеншит! Встречу - зарежу! Почему?
– Не почему, а для чего! Для "чтобы не было"!
Так вот, я к ним - со всей душой! Как к людям. А они - не люди, они - бояре, господа прирождённые. Они меня предали. На смерть отправили. А я снова выжил! Хрен вам! "Не дождётесь"!
Добрался до Рябиновки, прикинулся ветошью, пристроился в семейство боярское, затихарился...
Х-ха! Батюшка названный - Аким Янович Рябина - меня выгнал. Закономерно: ежели человек наловчился мимо Кащенки пролетать, то... "лететь тебе, любимый мой, с одним крылом". Но не далеко. Какая-то заимка воровская... И - пошло. Не по кругу, а по спирали - с расширением на каждом витке. С ветерком и повизгиванием на поворотах.