Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз
Шрифт:
Моего оружия в товарах нет. Нет его и у воинов в караване. А на "вопросики с подходцами" тот же Харальд, лениво и безостановочно, как корова на выпасе, двигая челюстями, отвечает вопросами:
– - Про епископскую кованную сотню слышал? Во-от. Была. Городецкую дружину боярина Радила, поди, и сам видывал? Была. Про тьму половцев на Земляничном ручье положенных...?
– - Дык там же мордва билась!
– - И чё? Там и литовцы бились, и ещё с племён пришли. Да я сам там с десяток положил! А Воевода тихонько на горушке сидел, со стороны смотрел.
И, старательно оценив взглядом габариты и атрибуты слушателей, продолжил:
– - А ведь можно ж и не поганых... Тьфу.
Сплюнул и ушёл. Оставив задумчивых слушателей рассматривать чёрное пятно на земле.
***
Буду точен: у меня самого такой однозначной уверенности не было. Как раз в это время три моих водомерки гонялись за последним моим ушкуем, изображавшим новгородский караван, ввиду Городца: отрабатывали операцию "Перехват". Сочетание дальнобойных, "с заду тянутых самострелин" и близко, но эффектно и эффективно действующего огнемёта... давало надежду.
Пока в реальном бою не проверим...
"Гладко вписано в бумаги, да забыли про овраги. А по ним - ходить".
***
Три дня Беня не спал, орал, бегал... Потом Сигурд и Кестут сказали - "хватит". Чуть не силой вкинули супер-карго в лодии и пошли дальше. Бедняга вскакивал, кидался к борту, пытался докричаться до берега сорванным голосом, дать последние советы и ценные указания оставленным в Ярославле приказчикам...
Дело было сделано - Ярославский торг рухнул. Скупили полотно и цены на него ушли... далеко. Сбросили два десятка блюд "деревянного золота", и в городе не осталось звонкой монеты. Традиционный северный товар растерявшиеся новогородцы отдавали задёшево. Ярославльцы и ростовцы, у кого хоть что в кисах осталось - хапнули хорошо, попрятали по лабазам. Ярославль - не Булгар. Такой объём товара... да у них просто столько денег нет!
Забитый купленным полотном мой ушкуй покатился вниз, восемь остальных пошли вверх, к Мологе. На берегу осталось торговое представительство. Пачку "форвардов" привезли Николаю. Князь Андрей прислал окольничего. Градоначальника-мздоимца с его стольником... не стало. "Мзду" - мне вернули. Место под вышку в детинце выделили, но приказчики предпочли, пока, остаться в посаде. Где вокруг их двора, хоть и меньше, но постоянно толокся торговый люд. Там жужжало точило, шелестело, упадая в кису, мелкое серебро, а в уши - разные новости...
В Мологе посадник принимал-угощал, кланялся-лыбился, но ничего конкретного...
Новгород ребята проскочили... аж бегом. Не только к князю Ропаку не сходили - сами чуть ноги унесли. На Софийской и Торговой стороне орали возбуждённые толпы, в тёмное время "свободные люди" резали по закоулкам друг друга и случайных прохожих.
Сигурд, уже знакомый с новогородскими традициями по своим прежним делам, поплямкал и коротко сказал:
– - Вперёд. Быстро.
Кестут немедленно взъерепенился:
– - А они кто такие?! Всякие плотники?! Да мы им, прям сщас, мозги вправим!
И был сбит с пафоса примитивным вопросом Бени:
– - Зачем? Чтобы они поумнели? Оно нам надо?
"Дурака учить - только портить" - русская народная...
Караван, сняв мачты, ночью проскочил под мостом через Волхов и пошёл вниз. Избегая приближаться к берегам аж до самых Пчевских и Гостиннопольских порогов.
Старая Ладога порадовала своим богатством, размером (14-15 га), относительно новой, всего полвека, каменной крепостью, пятью кончанскими (пять концов - как в Господине Великом Новгороде) каменными церквами и ясным утверждением местных мореходов.
– - Отсюда до Волина под парусом - две недели. Ежели, конечно, ветер будет. И божье попущение.
Отстояв молебен "на путешествие", караванщики подняли паруса и отправились "в края незнаемые".
***
"Незнаемое" - так выглядит для моих современников в их представлениях о наших предках. Истине не соответствует. Уже лет полтораста вся нижняя часть долины Волхова на 13 вёрст плотно застроена селениями. В которых отстаиваются иноземные торговые караваны. Толпы разноплемённого народа толкутся, торгуют, дерутся... на этом пространстве.
Новгород очень плотно держит здешние пути. Уже у Котлина встречают караваны лоцманы, проводят через Маркизову лужу в устье Невы. Верховья Невы пройти без бурлаков почти невозможно - течение сильное. Запрячь своих гребцов пешком по берегу - нельзя, новгородцы запрещают. А местных нанять...
– плати. Ещё жёстче на Волхове - проводка лодеек через пороги обходиться весьма не дёшево. Потому-то купцы заморские стараются оставить в Ладоге экипажи да дорожные припасы, перегрузить весь товар в одно судёнышко и идти с ним. А матросики - гуляют, поджидая нанимателя.
***
В мае они уже разбежались по маршрутам, но на берегу постоянно болтается масса около-корабельного люда. Иные под кружечку пива таких подробностей о путях по-рассказывают...!
Караван шёл неспешно. Чинили два побитых на порогах, подтекающих ушкуя. Отстаивались у берегов, в устьях рек, пережидая непогоду. Побили каких-то... сунувшихся с не-добром сааремцев. Куршей не только побили, но, уж больно привязчивы были - слазили на косу и разнесли селение.
Оборзели совсем! Видят же - Князь Московской Литвы с Нурманским Ярлом, с супругами!
Кастусь был вне себя от такого оскорбления, делал плотики с ушиками и, пользуясь ветром, пускал в сторону залива. К устью Немана сами добегут. Без ветра не пройдёт - уровень воды в заливе на 12-15 см выше, чем в море.
Ушкуи, имея малую осадку, шли вдоль косы довольно близко к берегу, а нанятый в Старой Ладоге "знаток путей" рассказывал о местных достопримечательностях. Кастусь возбуждался и кидался на берег жечь очередное селение. Я же говорил - нормальный... э... образчик. По счастью, курши живут севернее, на материке. На косе, несмотря на название - их мало.