Зверь
Шрифт:
— Надеюсь тебе уже легче. — говорю я.
— Признаться, не думала, что это вообще произойдёт, но мне и правда полегчало после сна.
— Понимаю, для тебя неприятно не только то, что произошло, но и само напоминание об этом. И все же, я хочу попросить тебя рассказать мне все с самого начала. Как так получилось, что ты оказалась в доме с моим отцом?
Девушка моментально помрачнела и замкнулась. Несколько минут она сидела, углубившись в себя, не замечая ничего вокруг. Елизавета Петровна почувствовав, что лучше не прерывать нас, удалилась. Эта
— Нас познакомил один знакомый на фуршете, который Сергей организовал дома. Так получилось, что моё платье оказалось испорченным уже под конец вечера. Я была расстроена. И тогда он предложил мне воспользоваться комнатой для отдыха, пока сам будет провожать гостей. Естественно я согласилась. Так я оказалась в той спальне, где ты нас застала. Когда я выходила из ванной, то обнаружила Сергея в комнате. Поблагодарила его за все и хотела попрощаться, как неожиданно он накинулся на меня. Стал отдавать приказы, заставил раздеться, а потом и вовсе начал бить ремнем. Всё повторял, что он, кого он имел с виду, я не знаю, за все заплатит. Ну а потом появилась ты и можно сказать, спасла меня.
— Прости, что заставила тебя вновь окунуться в ту атмосферу, но мне нужно было знать.
Девушка опустила голову и немного помолчав, сказала:
— Я хочу спать. Наверное, успокоительное ещё не прекратило действовать. Поблагодари, пожалуйста, повара, ужин и правда, изумительный.
Я кивнула, давая понять, что не против её ухода.
Немного поболтав с Лизаветой Петровной, я тоже засобиралась наверх, но вдруг отчётливо услышала, как завизжали чьи-то тормоза возле дома.
Друг или все же нет..?
— Полина, поднимайся к себе и ложись, отдыхай. — немного в резкой форме выразилась Лизавета Петровна.
— Но я только что слышала, как кто-то приехал. А вдруг это вернулся Доминик? — признаться, я была удивлена, каким тоном разговаривала женщина, но виду не подала.
— Нет, моя дорогая, это не он. Доминик вернётся не сегодня. — как бы заглаживая вину, ответила она уже мягче. — Ступай, это приехал Игорь.
— Хорошо. — понурив плечи, я поплелась наверх.
Приняв душ, я сразу же провалилась в глубокий сон.
Что-то было не так. Я это чувствовала нутром, но глаза открыть не решалась. Незримо чувствую чье-то присутствие у себя в комнате и опасность, исходящую волнами. Собираюсь с силами, и слегка приоткрыв глаза, сканирую комнату. В кромешной темноте толком ничего не увидишь, но я смогла заметить мельком чью-то тень, уже выходящую из спальни. Как только я осталась одна, полностью открываю глаза и ещё раз обшариваю глазами вокруг. Вздох облегчения слетает с моих губ. Я одна, здесь больше никого нет. " Но кто это был? Точно не Доминик. В доме лишь я, Лизавета Петровна и та девушка, что была с отцом".
Страх до сих пор не отпускает, и я тихонько поднимаюсь с постели, затем крадусь к двери. Приоткрыв, выглядываю наружу, но,
Наступило утро. Несмотря на ночное вторжение и сон урывками, я проснулась отдохнувшей. Вчерашнее событие отошло на задний фон. Пока мне даже не хотелось думать об этом. Умывшись, я спускаюсь на завтрак. Елизавета Петровна колдует над плитой, за столом сидит Карина. Она выглядела, откровенно говоря, очень плохо. Под глазами залегли тёмные тени, и вся она была бледной.
— Всем доброе утро! — здороваюсь я. — Карина, я вижу, тебе легче не стало.
— Привет. — вяло отзывается она. — Что-то сегодня и правда, неважно себя чувствую.
— Может тебе стоит прилечь, а Лизавета Петровна пока вызовет врача. Пусть ещё раз посмотрит.
— Нет, нет. Я должна вернуться домой.
— А по мне, так лучше остаться здесь ещё хотя бы на день. Всё равно хозяин дома не вернётся в ближайшие дня два. Ты слишком слаба. — говорит Елизавета Петровна.
— Да, возможно вы и правы, мне и правда, лучше набраться сил для встречи с мамой.
— Вот и славно!
Позавтракав, я провожаю Карину до её комнаты.
— Не посидишь со мной немного? А то как-то скучно, спать не хочется. — приглашает девушка.
— Конечно, что за вопросы, делать все равно нечего. — соглашаюсь я.
— Расскажи о себе. — просит она.
Я усаживаюсь поудобнее и говорю:
— Моя жизнь скучна и однообразна. В ней нет совершенно ничего такого, о чем стоило бы рассказывать. — я действительно не любила делиться личной информацией.
— Как же она может быть скучной, если ты живешь с таким мужчиной?
— С каким таким? — с удивлением взираю на нее. "Елизавета Петровна и рта не раскроет о своем хозяине, откуда она тогда знает о Доминике?" Как бы прочитав мои мысли, она продолжает:
— Твой отец в приступе гнева сказал о том, что отдал тебя ему в счет уплаты долга. Какого это, жить с незнакомцем? — мне кажется или нет, но я замечаю в ее взгляде недовольство оттого, что я не горю желанием обсуждать эту тему. — Мне просто интересно. Ну, о чем я могу поговорить с вашей кухаркой, а, сама посуди. А ты вроде как моя ровесница, уж должны же мы найти общие темы и интересы.
Глаза ее возбужденно загорелись и даже щеки покрылись румянцем.
— Прости, но это слишком личное, я не могу рассказать тебе об этом. Не только тебе, а вообще никому.
— Ладно, раз уж ты не хочешь или не можешь, я не в обиде. Но я хочу, чтобы ты знала, если тебе нужна помощь, я готова тебе ее оказать. Ты помогла мне, в ответ я тоже могу кое-что для тебя сделать.
— И чем же ты можешь мне помочь?
— Я могу помочь тебе сбежать от этого зверя. — заявляет Карина, и смотрит на меня блестящими глазами.