Зверь
Шрифт:
Вишес заставил его посторониться.
– Дай им делать свою работу. И скажи мне, какого хрена произошло?
Эссейл понимал, что его губы шевелятся и он что-то говорит, но понятия не имел, какие слова произносил.
Должно быть, смысл в этом все-таки был, и точный - потому что Вишес сказал:
– Клянусь, если она сделала это, она заслужила смерть.
Док Джейн повернулась к Вишесу.
– Можешь помочь с этими цепями?
– Понял.
Вишес шагнул вперед, снимая черную кожаную перчатку. Протянув руку, он схватил одну из цепей, и из его ладони полилось бриллиантовое
Эссейл потер лицо, пока Брат проделывал то же самое с остальными цепями, убирая весь этот вес. Оковы на запястьях и лодыжках остались, но хотя бы все тяжелые звенья удалось снять.
Когда Вишес вновь подошел к нему, Эссейл тихо спросил:
– Он будет жить?
Брат покачал головой.
– Понятия не имею.
58
Куин стоял в углу операционной, не отводя глаз от Лейлы, пока Мэнни проводил очередной внутренний осмотр. Мужчина нагнулся меж ее раздвинутых ног, наброшенная простыня скрывала все происходящее.
– Слишком рано...
– Куин покачал головой и постарался говорить тише.
– Слишком рано... это не должно происходить сейчас. Почему... это не должно было случиться сейчас. Иисусе, слишком рано. Какого хрена - ультразвук говорил, что все в порядке.
Это нереально, настаивал его мозг. Должно быть, это какой-то сон.
Ага, он в любой момент может проснуться и обнаружить Блэя рядом, в их спальне - и он глубоко и облегченно вздохнет, как это бывает, когда ты понимаешь, что кошмар, терроризировавший тебя - не больше чем плод твоего воображения. Или сосиска с соусом чили, съеденная на ночь.
– Проснись, - бормотал он.
– Проснись сейчас же. Проснись, мать твою...
Блэй на самом деле был рядом. Но они не лежали, и уж точно, черт подери, не находились в своей комнате в особняке. Однако его мужчина чертовски его поддерживал: единственное, что удерживало его в стоячем положении - это сильная рука Блэя, обнимавшая его за пояс.
Мэнни убрал руку из-под простыни и стянул ярко-голубую перчатку. Затем встал и жестом пригласил Куина и Блэя подойти ближе.
То, что Лейла все еще оставалась в сознании, говорило об ее силе, но Боже, какой она была бледной. И столько крови было в емкости под ее бедрами, ее запах окрашивал воздух словно пятна в самих молекулах кислорода.
Мэнни положил руку на плечо Лейлы и обратился к ней.
– Кровотечение замедляется. Это хорошие новости. Но теперь оба плода показывают признаки патологии, сердцебиение мальчика колеблется. Более того, я все еще беспокоюсь о девочке, которая менее развита. Я настоятельно рекомендую сделать кесарево сечение...
– Но еще же слишком рано!
– Лейла в ужасе посмотрела на Куина.
– Слишком рано...
Мэнни взял женщину за руку.
– Лейла, послушай меня. Малыши в очень тяжелом состоянии - но более того, ты не выживешь, если мы их не достанем.
– Мне плевать! Ты сказал, кровотечение останавливается...
– Оно замедляется. Но у нас нет времени, и мне нужно, чтобы ты была сильной и перенесла наркоз.
– Мне плевать, что
Лейла задохнулась, когда ее накрыло очередной схваткой, и Куин провел рукой по лицу. Затем жестом показал Мэнни отойти с ним в сторонку.
Понизив голос, Куин спросил:
– Какого хрена происходит?
Взгляд Мэнни оставался спокойным посреди всего этого ужаса, точно гавань в бушующем море эмоций.
– Я говорил с Хэйверсом. Беременность никак не продлить. На ультразвуке явно видно, что плацента отделяется от матки. То же самое произошло с Бэт - такое часто случается, особенно, когда плода два и более. И именно поэтому большинство матерей и детей умирают в родах. Лейла не сделала ничего плохого - она старалась как могла. Но суть в том, что беременность прерывается, и сейчас мы находимся в критической точке, где нужно спасти ее жизнь и попытаться спасти жизнь детей.
Последовала пауза. Затем Куин озвучил слова, вертевшиеся у него в голове.
– Но что насчет их легких? Нам нужно еще пару ночей...
– Хэйверс дал аппаратуру для поддержания дыхания, она им поможет. У нас есть нужное оборудование. Если мы достанем их, я знаю, как действовать, и Джейн с Эленой тоже.
Куин потер лицо и ощутил рвотные позывы.
– Ладно, хорошо. Тогда мы сделаем это.
Собравшись с силами, он подошел к Лейле и убрал светлые волосы с ее влажного лица.
– Лейла...
– Мне так жаль! Мне так жаль! Это все моя вина...
– Ш-ш, ш-ш, ш-ш, - он продолжал гладить ее по голове, чтобы смягчить протест.
– Послушай... нет, послушай меня. Выслушай, что я скажу. Здесь нет ничьей вины. И твоя жизнь имеет значение. Я не могу потерять... Я никого не потеряю, понятно? Все в руках Девы Летописецы, все это. Что бы ни случилось, значит, так суждено.
– Мне так жаль...
– Лейла не отводила от него глаз, слезы скатывались по ее лицу, увлажняя белую подушку под ее головой.
– Куин, прости меня.
Он поцеловал ее в лоб.
– Не за что тебя прощать. Но нам нужно это сделать...
– Я не хочу потерять твоих детей...
– Это наши дети, - Куин посмотрел на Блэя.
– Мы сделали их вместе, и каким бы ни был исход, меня он устроит, понятно? Ты сделала все, что могла, но в данный момент нужно двигаться дальше.
– Где Блэй?
– ее накрыло очередной схваткой, и она стиснула зубы, напрягаясь от боли.
– Где...
Блэй подошел ближе.
– Я здесь. Я никуда не ухожу.
В этот момент вошла Джейн.
– Как мы тут?
– Лейла, - повторил Куин.
– Мы должны это сделать. Сейчас же.
Лежа на каталке, не контролируя свое тело и не зная будущего своих детей, Лейла чувствовала себе так, будто находится в быстро несущейся машине, которой предстоит резкий поворот на скользкой дороге. Метафора была настолько точно, что всякий раз, закрывая глаза, она чувствовала крен машины, слышала визг шин, готовила себя к удару, после которого она завертится в крушащей, переворачивающей машину кверху дном аварии, которая несомненно убьет ее.