Зверь
Шрифт:
Вообще-то, подумал он, нет. Все еще хуже. На самом деле он слышал каждое слово, сказанное братом, и все равно полез в битву, полностью осознавая, что ждет его на поле сражения, если парень был прав.
Кажется, это и есть определение суицида, не так ли?
А это значит, что он...
О, дерьмо.
Голова Рейджа буквально разрывалась от осознания, а Мэри продолжала медленно и задумчиво говорить о том, что сделает для маленькой девочки, каких консультантов в штате ей не хватает, и что-то еще про дядю... а
По правде говоря, он был бесконечно благодарен за то, что Мэри чувствовала себя лучше и ближе к нему. Это дерьмо имело значение. К сожалению, сам он опять очутился вдалеке от нее, мысленно уносясь куда-то прочь, хотя тело его оставалось на месте.
Да какого хрена с ним не так? У него в жизни было все, чего он хотел – и Мэри была в его руках. У него остался шрам от смертоносной раны, но он выжил. Было столько всего, ради чего жить, бороться, любить.
Так с какого перепугу ему делать что-то подобное? Почему он побежал навстречу гарантированному гробу? И почему расстояние между ними вернулось?
Ну, было одно объяснение. Которое связывало все в большой, жирный, психически больной узел.
Рейдж часто задумывался, не сошел ли он с ума. Ну, по существу.
Его эмоции всегда были чрезмерными, прыгали от мании до злобы, и он иногда беспокоился, что в один прекрасный день сорвется за грань во время одного из таких взрывов и никогда не вернет себе трезвый рассудок. Возможно, это наконец-то случилось. И если так, то Мэри после всего случившегося меньше всего нужно было знать, что он выжил из ума.
Потому что, черт подери, почему иначе он чувствует себя так странно в собственной шкуре?
Проклятье, как будто он выиграл в лотерею и узнал, что у него аллергия на деньги или типа того.
– Рейдж?
Он встряхнулся.
– Прости, что?
– Хочешь, чтобы я принесла тебе еды?
– Неа. Я все еще сыт, - он привлек ее обратно к себе.
– А вот этого мне не помешает.
Мэри прижалась крепче, протянув руку и постаравшись обнять его за плечи.
– И у тебя это есть.
«Я пытался убить себя прошлой ночью, - сказал он ей мысленно.
– И я понятия не имею, почему».
Ага. Все официально.
Он выжил из ума.
14
– Это здесь.
Джо Эрли отпустила педаль газа своего дерьмовенького Фольксвагена.
– Ага, я знаю, где это, Дуги.
– Прямо здесь...
– Я знаю.
Включать поворотник не было смысла. В семь утра рядом не было других машин, и никому не было дела до того, как она проехала сквозь покосившиеся облезлые железные ворота старой школы, в которую ее мать ходила миллион лет назад.
Ничего себе. Браунсвикская школа для девочек видала лучшие времена.
Ее
Но с другой стороны эта женщина могла заработать аневризму из-за одного единственного одуванчика на газоне в пять акров.
Проезжая по изрытой асфальтовой дорожке, Джо объезжала огромные ямы, в которые могли целиком проглотить ее маленький Гольф, и миновала упавшие ветки деревьев - некоторые из них уже догнивали от старости.
– Боже, моя голова раскалывается.
Она посмотрела на своего соседа по комнате. Дуги Кифер был как Шэгги из «Скуби Ду»26 – только без разговоров о немецком доге. И да, прозвище Косяк он получил не просто так.
– Я же говорила тебе сходить к врачу. Когда ты вырубился здесь прошлой ночью...
– Меня ударили по голове!
– ... ты наверняка заработал сотрясение.
Хотя любому невропатологу с этим пациентом придется тяжко, потому что у него постоянно двоилось в глазах. А онемение и звон в ушах для него были выбором жизни.
Дуги щелкал костяшками пальцев, одной за другой.
– Со мной все будет в порядке.
– Тогда перестать жаловаться. Между прочим, половина проблемы в том, что ты трезвеешь. Это называется похмелье.
Когда они проехали дальше по кампусу, появились здания, и она представила их с чистыми, не разбитыми окнами, свежеокрашенными рамами и дверьми, которые не болтаются на шарнирах. Она легко видела здесь свою мать, с ее костюмом-двойкой из кардигана и джемпера, жемчужными украшениями. Уже тогда она была нацелена на получение степени по маркетингу, хотя это всего лишь начальная школа, а не колледж.
Если не считать нравов 21-го столетия, все для ее матери так и застряло в 1950-х. И чтобы доказать это, женщина подбирала сумочки под туфли.
И люди еще удивлялись, почему Джо съехала?
– Ты не готова для этого, Джо. Говорю тебе.
– Пофиг. Мне надо на работу.
– Это взорвет твой мозг.
– Ага.
Дуги повернулся к ней, и ремень безопасности впился в его грудь.
– Ты видела видео.
– Я не знаю, на что смотрела. Было темно - и прежде, чем ты начнешь спросить, помнишь День Дурака в этом году?
– Ладно, вот только сейчас октябрь, - смешок был настолько в его духе.
– И да, в тот раз было круто.
– Не для меня. Нет.
Дуги решил, что будет забавно позаимствовать ее машину на день, а потом послал ей отфошопленную фотографию машины, разбитой о дерево. Как он умудрился сосредоточиться настолько, чтобы сотворить этот оптический обман - загадка, но все выглядело настолько правдоподобно, что она даже позвонила в страховую компанию.
А еще был срыв в ванной комнате на работе, когда она ломала голову, как, черт подери, ей платить налоги.