Шрифт:
Глава 1
Горы Мрака, что обычно глухи и неприветливы, ныне пылают ярким пламенем из-за сотен прорывов из другого мира. Аррель уже давно является демонической территорией, так что здесь многочисленные Врата распахнулись настежь гораздо раньше, чем в других местах.
Час пришел, и теперь тысячи низших демонов впервые пробуют на вкус воздух нового для себя мира. Это великое переселение, так как энтропия в Домене Хаоса продолжает расти, и поэтому в мир людей приходят не только завоеватели, но и те, кто просто хочет найти свой дом. Здесь демонические энергии
Однако демоны уверены в собственном превосходстве, ведь теперь их количество измеряется сотнями тысяч, включая сотни высших демонов. В пустыне Ак-Треноса тоже ночное небо окрашивается буйством красок, когда из больших врат маршируют легионы демонов разных видов. Ступни оставляют многочисленные следы на песке, но сама пустыня кажется равнодушной к приходу захватчиков.
Иначе дело обстоит на Аргене, где силы людей вынуждены оставить прежние позиции, так как численного превосходства больше нет. Это должно было стать началом конца, вот только на Домен Людей зарится еще один народ, а именно зверолюди.
Их первое появление во главе с Асмоделем Белокостным сначала воодушевило защитников континента, но оружие третьей стороны конфликта оказалось обращено и против демонов, и против людей. Один лишь Витро сумел предотвратить открытие Врат, но это может оказаться лишь отсрочкой перед неизбежным.
Всё это видит Ииганил Харнеф, продолжая находиться в удаленной крепости посреди снегов. Навык «Чистейшее зеркало Кассиопеи» теперь не только удается поддерживать до получения стабильной формы, но и даже пронзать взором демонический барьер вокруг материков. Перенапряжение глаз с каждым разом сильнее, а дискомфорт превращается в боль, но император-чародей продолжает наблюдать.
Его сын и опора, Ментис Харнеф, предал отца, родину, идеалы и теперь служит демонам. Столица Аль-Фион подверглась разрушениям. Грандмастер Предсвета погиб в битве, и все оплакивают Харлата. А вот Асмодель Белокостный оказался предателем, хотя конкретно в этом случае Ииганил даже не испытывает обиды, так как зверолюд никогда не приносил клятвы верности. Вот только это все равно что удар в спину.
Мир стоит на краю гибели, и это было ожидаемо. Первоначальные успехи не могли продолжаться вечно, и сейчас всё станет в несколько раз сложнее. Седой мужчина неотрывно смотрит в алое зеркало, а зрачки чуть испускают кровавый свет. Кажется, что демоническое семя в органах зрения прорастает гораздо сильнее, чем за десятилетия жизни до второго Поветрия, но император-чародей на это уже не обращает внимание. Он знает, что силой мысли может нанести сокрушительный удар по кому угодно, но это не всесильность.
«Ни в коем случае нельзя впустую потратить возможности», — правитель Гвент-Дея продолжает наблюдать за происходящими событиями, и в голове уже формируется новый план: дать Доменам Зверей и Хаоса вцепиться друг другу в глотки, а потом разобраться с победителем. Но это дешевая стратегия, которая необязательно приведет к победе, ведь победитель первого раунда напротив может стать еще сильнее.
— Нет, просто ждать исхода нельзя. Нужно будет нанести неожиданный удар, — произносит император-чародей, не обращаясь ни к кому конкретно. Если быть точнее, то рядом никого нет.
Конечно, в Гритонале много слуг, воинов и сановников, но в приемном зале за весь день никто не появлялся, так как император запретил заходить. Свечи погасли, камин не натоплен, темнота и холод не особо приятны, но Ииганил ничего этого не замечает, продолжая думать о том, как победить в безнадежной войне. На самом деле ему бы хотелось, чтобы рядом кто-нибудь был, но с кем поговорить?
Сын предал, а Харлат погиб. Оберон Львиный занят сбором войск, так как сейчас взять в руки оружие должен вообще каждый: и стар, и млад. Другие правители Аргена заняты своими проблемами, сейчас не до созыва нового совещания Пакта Покоя. Конечно, можно позвать министров и советников, но никто из них не знает решение насущных проблем. Скорее всего никто в принципе знать не может, так что у кого спрашивать? Кто может знать ответ?
Эти размышления вдруг поднимают из памяти лицо молодого человека из Предсвета, о котором уже давно ничего не слышно. Да, вот он нужен, но Клайв Содин пропал без вести вместе с Самулом Нотсом и другими защитниками Кросс-Трая. Раньше Ииганил не мог заглянуть на Оплотный остров, но сейчас стоит проверить.
Парящее алое зеркало перед лицом принимается менять угол наклона, пытаясь поймать отражение удаленного места, и это удается. Возникает зыбкий образ острова с тлеющей землей и развалинами гордой крепости, где ныне бродят монстры. Там Гед-Наруман приземлился на поверхность и освещает мрак оранжевыми молниями. И там же пропали последние защитники.
Ииганил Харнеф пытается найти следы их гибели, но ничего не удается обнаружить. Демоны уже успели попировать мертвыми на останках Врат, словно и не собирались их использовать. Один из самых главных проектов Пакта Покоя оказался уничтоженным всего за одни сутки, что лишь добавляет черных мыслей.
Скорее всего оборона Кросс-Трая была бесполезной, и взор императора-чародея хотел уже оторваться от созерцания гибели человеческих амбиций, как вдруг посреди руин, огня и дыма появился светлячок, словно зовущий куда-то. Ииганил сам не знает, почему он решил проверить это, но в итоге стремится поймать отражение светлячка, чтобы разглядеть поближе. И когда это получается, происходит еще более чудное дело.
Вся поверхность зеркала вдруг покрывается россыпью звезд на ночном небе, а потом отдельные звездочки соединяются сияющими лучами, образуя некое созвездие, очень похожее на глаз. Это явно не действие навыка, скорее всего кто-то заметил слежку и хочет что-то обсудить. Это может быть ловушкой демонов, но Ииганил принимает приглашение, продолжая вглядываться в око звездного неба.
Следом в теле пробуждается огромная легкость, а себя император-чародей видит стоящим на абсолютной тьме под звездным небом. Понятное дело, что сюда он пришел лишь разумом, поэтому тут возможно всё, что можно вообразить. Напротив появляется идущая фигура в темном плаще, и самая заметная часть тела, сразу приковывающая внимание, заключается в глазах собеседника.
Левый глаз напоминает бриллиант, в котором бесконечно отражается звездный свет, а вот правый — темно-сиреневый камень, похожий на аметрин. Почти наверняка это могущественные артефакты, которые являются особым органом зрения. Ииганилу даже кажется, что где-то он читал про похожие предметы.
— Кто ты? — спрашивает правитель Гвент-Дея у подошедшего человека, хотя нельзя быть уверенным, что это человек, хоть и похож.
— Меня зовут Ашур, император Гвент-Дея, — представляется собеседник, чуть склонив голову.