Зверобои фронтира

Белый Александр

Ларчик открывался просто: такая операция на две ноги стоила два миллиона кредитов.

Нет, можно и напрямую решать вопрос. Для этого необходимо всего лишь подписать "Контракт колониста" с представителем одной из Девяти Галактических корпораций, которые являются истинными хозяевами всех близких и дальних звездных систем. В процессе перелета, находясь в камере анабиоза, тебе и ноги вырастят и вообще, полностью восстановят здоровье. Срок контракта зависел от множества факторов, в том числе от состава атмосферы планеты, агрессивности среды обитания и мог составлять от десяти до двадцати пяти лет. А малозаселенных и, соответственно, нецивилизованных и недостаточно комфортных в местах компактного обитания, но вполне пригодных для жизни, было открыто в нашей галактике - сорок семь планет. Только вот жители центральных систем, полные граждане, покидать свои высоко-цивилизованные миры с высоко комфортным уровнем жизни, даже за большие деньги, желания не имели. При средней зарплате среднестатистического работника в сто - сто двадцать тысяч кредитов в год, и годовой выплате десяти процентов всеобщего налога и отчислений на курсы омоложения, они нормально живут и хорошо отдыхают более двухсот пятидесяти лет (по Земным меркам), даже имеют возможность путешествовать по другим мирам. Ну что может заставить такого человека переехать на ПМЖ в агрессивную природную среду, где соседи - дикие звери?

Полным гражданином, если ты не родился в центральных мирах, можно стать только в двух случаях. Первый, когда отслужил в планетарных или корпоративных войсках десятилетний контракт,- данная возможность для Алекса теперь закрыта раз и навсегда. Во втором - когда на твой банковский счет поступит не менее одного миллиона кредитов дохода, заработанного по официальным контрактам от всех видов лицензированной деятельности, а по истечении годичного срока ты выплатишь сто тысяч налога. После этого автоматически информация о генокоде нового гражданина поступает в глобальную сеть Галактики, и ты начинаешь пользоваться всеми возможными правами. Что там говорить, любой терминал, любого космопорта пропустит полного гражданина автоматически и беспрепятственно куда угодно.

Поэтому, корпорации заинтересованы в использовании рабсилы молодых, присоединившихся планет, завлекая людей возможностями будущих преференций.

С другой стороны, ничего плохого в этом нет. Например, по статистике 92% всех бывших пожилых людей Земли переселяются на пожизненный срок (или на тот срок, пока не заработают свой миллион) в обмен на омоложение до, внешне и биологически двадцатилетнего возраста, с обязательными репродуктивными функциями организма. И хоть работа там, зачастую малопривлекательная, приходится ломать устоявшийся образ жизни,- заработки такие, которые многим здесь и не снились.

Но каково молодому человеку с установившимися привычками, с амбициями на карьерный рост по службе, имеющему хороший дом, нормальную работу и зарплату, любящих женщин, - стать кинутым, безногим? Все оставить в этом мире и уйти в неизвестность? Или как?

* * *

Культи ног у Алекса заживали на удивление быстро, много быстрее чем поломанная нога у Николая. Ровно через месяц его уже могли выписать и ждали только приезда старшей сестры Людмилы, которая сообщила о вынужденной задержке на три дня.

Он стоял в душе коленями на обычной пластиковой табуретке, и смотрел в зеркало: похудел здорово, но худым он был всегда, а опутавшие сухое тело узлы мышц и сухожилий никуда не делись. На чуть вытянутом лице щеки запали, а между бровями пролегла глубокая складка, которой раньше не было, ранее открытый взгляд синих глаз сменился на прищуренный, пронзительный. Да и стали они ... просто серыми. Но не это первым бросалось в глаза, - на голове среди излишне подросших темно-русых волос от макушки к правой стороне высокого лба свисала неширокая прядь совершенно седых волос.

Наконец наступил этот день. Люда привезла инвалидное кресло-коляску и уже одетого Алекса стали в него усаживать, невзирая на протесты о собственной силе и самодостаточности. Потом, большим коллективом больных-травматиков поехали в колясках, пошли, посунулись и пошкандыбали провожать его на выход.

Николай, взял одной рукой оба свои костыля, а другой обнял Алекса за плечи.

– Брат,- зашептал он,- прости меня. Я клянусь, что больше никогда не бухну ни грамма водяры. Мы продадим своих оленей. Сойдет снег, и мы пойдем мыть золото, копать алмазы. Дядька знает, где они есть. Мы найдем тебе два миллиона. Прости меня... Брат.

– Коля, успокойся, я уже принял решение. Зарегистрировался на сайте "Колонист Геды" и отправил анкету. Поэтому, не надо ни золота, ни алмазов. И ты не вини себя, так сложилась наша судьба.

– Брат, не нужно никуда ехать, потерпи чуть-чуть и мы все решим.

– Нет, не хочу втягивать во все это дерьмо еще и твою семью. Я сам не меньше виноват, и не могу себе позволить ни материальные, ни духовные долги, это будет неправильно. Прощай, брат. Не знаю, что меня будет ождать ТАМ. Но даст Бог,- свидимся.

Люда, боясь опять расплакаться, толкнула кресло по направлению к гравику с эмблемой скорой медицинской помощи, которую администрация клиники выделила для перемещения в аэропорт.

– Прощайте! Прощайте!

Часть первая

УХОЖУ...

Глава 1

Выход силой, переворот. Раз, два, ... восемнадцать, к груди, девятнадцать, к плечам. Я подтягивался на турнике: тридцать четыре, тридцать пять.

Весна. Маленькие белые цветы и ярко-зеленые листья вишни, вокруг которой установлены несколько спортивных снарядов, густо укрыли все ветки. Надо было чуть раньше все деревья почистить, уж больно заросли и загустились. И трава на газоне поднялась на лишних три сантиметра, пора подстригать. Да, но делать это будет уже кто-нибудь другой.

Полтора месяца, как вернулся с Севера домой. Бездельничаю. Одно развлечение - вот этот турник. Раньше, перед перекладиной шла обычная "десятка" бега по пересеченной местности, но сейчас...

На протезах так и не научился ходить без палочек, и учиться не буду. Перемещаюсь пока на коляске. Скоро-скоро перелет. И контракт.

Когда-то всей семьей мы жили в городской квартире, а здесь была дача, немного далековато от города. Но со временем, город продвинулся за периметр на десяток километров и превратился в громадный мегаполис, приблизив к себе дачный поселок. Красивая местность у леса и озера, превратилась в ценный загородный ресурс. Люди свои халупы и собачьи будки разломали, а на их месте появились красивые дома. Вместо бывших улиц устроили газоны, дорожки и тротуары, наладили охрану порядка. Коттеджный городок получился тихий и симпатичный.