Звезд не хватит на всех. Время главных калибров
Шрифт:
Голова раскалывалась от боли. Виктор чувствовал, что даже с ментальной помощью Шерхана его мозг уже не справляется с запредельной нагрузкой. На ручное управление двенадцатью орудиями главного калибра его ресурсов вполне хватало, но теперь в бою наступил переломный момент – эсминцы линоуров произвели торпедный залп по «Чунцину», и отразить удар в автоматическом режиме ракеты-перехватчики и плазменные пушки ближней обороны не имели никаких шансов.
Наводить на цели одновременно полсотни пушек, предугадывая при этом хаотичные маневры вражеских торпед, Виктор не мог. Во всяком случае, делать это с должной эффективностью точно
Изначально «Чунцин» атаковали семнадцать эсминцев. Шесть из них смогли прорваться на дистанцию пуска торпед. Корабли линоуров вполне ожидаемо оказались более сложными целями, чем, к примеру, эсминцы танланов, но главной причиной их успеха послужило не это. Внезапное появление кораблей отряда Вершинина в тылу строя линоуров заставило противника вести бой в невыгодных условиях. Для нанесения удара по авианосцу и тяжелому крейсеру им пришлось совершать сложные маневры под огнем орудий «Чунцина», одновременно отбиваясь от атак торпедоносцев Ц-Хаша, и это дало Виктору время для уничтожения большей части вражеских эсминцев. И всё же они прорвались.
Всё было бы куда проще, захоти линоуры всеми силами атаковать «Чунцин», но лягушки решили, что почти три десятка эсминцев – слишком много для одного тяжелого крейсера, и выделили две боевых группы для уничтожения авианосца Ц-Хашша и легкого крейсера бейтанов. Это спутало карты Виктора. Союзников нужно было прикрывать, и он был вынужден постоянно отвлекать часть орудий «Чунцина» на ведение огня по эсминцам противника, атакующим другие корабли отряда.
Последний залп, который мог, как минимум, уполовинить корабли линоуров, уже почти вышедшие на рубеж атаки, пришлось потратить на постановку огневой завесы перед торпедами, почти добравшимися до бейтанского крейсера.
– Торпеды в зоне поражения систем ближней обороны! – доложил полковник Лян, и Виктору показалось, что даже его вечная невозмутимость дала трещину.
– Давай, хвостатый, пришло твое время! – мысленно обратился к Шерхану Виктор.
Озверевшие от понесенных потерь лягушки выпустили все торпеды единым залпом. Восемьдесят четыре цели! И это были совсем не те торпеды, с которыми Виктор имел дело раньше. В боях за станцию «Бийс-Внешний» сбивать торпеды бейтанов было в разы проще. Они не так активно маневрировали, двигались с меньшей скоростью и не обладали такой запредельной живучестью, как изделия линоуров.
Ментальный канал, возникавший между Виктором и Шерханом во время боя, обычно лишь подпитывал его мозг дополнительной энергией и давал Вершинину возможность более точно прогнозировать маневры противника и быстрее реагировать на изменение обстановки. Впервые способность ирбиса помогать хозяину в бою проявилась во время прорыва к Земле. Тогда совместными усилиями им удалось уничтожить корабль Старших. В дальнейшем возможности совместных действий с Шерханом постепенно расширялись. В бою у захваченного форпоста бейтанов ирбис продемонстрировал совершенно новый уровень взаимодействия с хозяином. Далось ему это нелегко, и он потом отсыпался почти целые сутки, но полученный результат того стоил. Однако сейчас даже этого было мало. Виктор не успевал отслеживать все цели, а ведь на его ответственности висел еще и почти беззащитный авианосец флеев, который продолжали преследовать три эсминца линоуров. Для крейсера бейтанов он уже сделал всё, что мог, а корабль Ц-Хаша нужно было спасать.
Похоже, Шерхан в достаточной мере проникся важностью момента. Поток свежей ментальной энергии захлестнул сознание Виктора, смывая головную боль и обостряя все чувства. И всё же это было не совсем то, чего Вершинин хотел от ирбиса.
– Бери управление шестым и седьмым секторами ближней обороны!
Отправляя Шерхану этот мысленный приказ, Виктор понятия не имел, как он будет его выполнять. Он просто ЗНАЛ, что ирбис справится. В отличие от Вершинина, у Шерхана не было ни виртуального шлема, ни сверхчувствительной сенсорной системы управления огнем, позволявшей сортировать цели и приводить в движение стволы орудий едва заметными движениями пальцев. Всё, чем располагал ирбис, это невидимый и неосязаемый ментальный канал, связывающий его мозг с мозгом Виктора.
– Хррррр…. – зарычал Шерхан, и в этом мысленном вопле смешалась целая гамма чувств. Ирбис не понимал, что ему делать. Он тоже ЗНАЛ, что приказ хозяина не является чем-то принципиально невыполнимым, но как его выполнить он не знал.
Виктор вновь был вынужден отвлечься. На этот раз пришлось срочно спасать корабль Ц-Хашша, по которому буквально через пару десятков секунд должны были отстреляться три эсминца линоуров. Для орудий «Чунцина» этот противник находился уже на самом пределе дальности, поэтому для защиты авианосца вновь пришлось потратить полный залп.
Шерхан настойчиво рыкнул, требуя объяснений. Он стремился выполнить полученный приказ, но не представлял, как это сделать. Трудно сказать, что подсказало Виктору правильное решение. Интуиция – штука темная и слабо изученная даже на уровне развития Империи, не говоря уже о земной науке.
– Забирай контроль над моей левой рукой!
Виктор постарался максимально четко представить, что левая кисть ему больше не принадлежит, что теперь это когтистая лапа Шерхана, готовая вцепиться в горло злобным врагам…
В голове Вершинина раздалось торжествующее рычание, и плазменные пушки шестого и седьмого секторов выдохнули огонь.
– Торррпеды! Порррвать! Снаррряд! – зазвучали в мозгу Виктора удовлетворенно-злорадные слова ирбиса.
Он не перестал чувствовать левую руку, но теперь она жила своей жизнью, отдавая четкие команды орудиям ближней обороны выделенных Шерхану секторов. Продолжая управлять огнем главного калибра и оставшихся под его контролем плазменных пушек, Виктор с удивлением отметил, что ирбис полностью справляется со своей задачей. И не просто справляется – эффективность огня его пушек оказалась почти на четверть выше, чем у орудий Виктора.
– Забирай четвертый и пятый сектора. Справишься?
– Снаррряд! – прорычал ирбис, на этот раз использовав свое любимое слово в значении: «даже не сомневайся, хозяин». Похоже, Шерхан просто наслаждался стихией боя. Странная мутация, которой подвергся мозг его предков, наконец, в полной мере нашла себе применение, от чего хищная натура ирбиса испытывала первобытный восторг.
И всё же линоуры построили очень неплохие торпеды. Их рвал заградительный огонь главного калибра «Чунцина», расстреливали пушки истребителей Ц-Хашша, атаковали ракеты перехватчики и жгли плазменные сгустки пушек ближней обороны, а они продолжали рваться к цели, уворачиваясь от артиллерийского огня, ставя помехи системам наведения летящих к ним ракет и иногда выдерживая до трех прямых попаданий плазменных пушек.