Звезда Ашаросса или Непокорная для дракона
Шрифт:
– Я нерешающий голос Мэйр, сам знаешь, сколько сил мне приходится прилаживать, чтобы сделать жизнь для наёмников здесь сносной.
– Я тебя понял Абар, – прекратил ненужный разговор Арон, – Ты все еще отвечаешь за стражу в городе?
– Да, – кивнул старый дракон, – но сразу говорю, я не смогу дать отмашку на твою защиту.
– На старой дороге, что лежит по округе, сегодня стражники не нужны, – тихо сказал Арон, — это все, что я попрошу от тебя друг.
Абар замер, лицо его постепенно разгладилось, он видимо, понял, что мы не
– Я все сделаю, – Абар поднялся, потом добавил, – удачи вам.
Арон долго смотрел вслед своему другу, и я чувствовала его печаль.
Ночь была светлой, что было для нас не совсем хорошо. Кибитки стройным рядом катили по старой мостовой, трясло немилосердно, хорошо, что здесь нет жилых домов только разные лавки, для мастерские. Возле старых ворот, которые были заложены уже давно, мы были через пару часов. Там уже вовсю трудились драконы, разбирая стену. На нее у нас ушло еще три часа, работали все даже я помогала, перекинувшись в боевую форму, сил у меня было много.
Старый мост я укрепила силой, слишком уж он выглядел страшно, во многих местах зияли дыры, заложенные тонкими досками. Мой полог невидимости держался хорошо. Над головами кружили клановые драконы, пробуя на крепость щит долины, но нас они не видели. Защита долины нас пропустила без проблем. Для меня создать прореху в чужом плетении пара пустяков. Овальная дыра стала затягиваться сразу как сквозь нее проехала последняя кибитка.
Мост пройден. Я окинула внутренним взором свою привязку к оазису и довольно улыбнулась:
– Я иду к тебе мой хороший, – прошептала про себя и дала отмашку каравану, в какую сторону идти.
Глава 21
Отступление
У Арона пела душа. Даже будучи в трудной ситуации, он чувствовал себя счастливым. Что может быть прекрасней, чем быть влюбленным… Раньше он так не считал. Первый брак он вспоминал с сожалением. Все было неправильно, по глупости. Он понимал, что, если бы первая супруга осталась жива, он все равно не стал бы жить с ней долго. Не было там чувств, лишь раздражение двух существ, вынужденных жить вместе. Это он сейчас понял, юность бывает опрометчива. Но Арон все равно отдал бы все, что имеет, чтобы и первая супруга и сын были живы. Их гибель как незаживающая рана всегда будет напоминать о них.
Но сейчас это уже не так больно, ведь в его жизни появилась она, его Колючка, его чудо с медовыми глазами, которое иногда смотрят так, что в груди пожар разгорается. Хочется свернуть горы ради нее, облететь все пустыни, уничтожить всех, кто посмел ее обидеть.
Арон сам не понимал, в какой момент она стала для него так дорога. Может быть, когда впервые она посмотрела на него надменным взглядом, и он захотел, чтобы ее глаза смотрели по–другому, нежно, жарко. Может быть, когда она захлопнула перед его носом полог своего шатра и Арона наполняла злость и желание склонить ее упрямую голову. А может, тогда, когда в ночи он познал ее тело, упиваясь необузданной страстью.
Она его Колючка, и его непокорная жена, ради которой он меняет свои вкусы, пересматривает свои принципы и желает двигаться вперед. Одна проблема, она так и не сказала, что любит его. Да, он видит, что дорог ей, видит, как она смотрит на него, жарко, страстно, понимает, что небезразличен ей, но слов нет. Иногда он думает, что слова не важны, но хочет, хочет их услышать.
Арон понимает, что Илиана прошла через боль, страх, унижение, и не сразу сможет открыться ему, и настраивал себя ждать и любить. Просто любить ее.
Караван идет по пустыне уже две недели. Бездорожье утомляет, а отсутствие долин, чтобы пополнить запасы воды, напрягает. Они даже не обмываются, лишь вытираются влажными полотенцами. Воду надо беречь. Проблема, что Илиана не знает, сколько еще идти к долине. Людям и драконам они объяснили все тем, что скрываются от погони, все молча идут за своими вожаками, но скоро начнутся вопросы.
– Ты куда? – Спросила сонная Илиана мягкая и нежная, она мило щурила глаза. Ночью они дежурили и сейчас отсыпались в летящей кибитке.
– Пойду облечу округу, – Арон споро одевался.
– Я с тобой, – тут же оживилась девушка и Арон улыбнулся, любуясь круглой задницей, которой она светила, пока запрыгивала в штаны.
С некоторых пор Илиана стала летать, нет, не сама, а на Ароне, отчего дракон был счастлив.
– Поспала бы, – Арону стало смешно, смотреть как Колючка торопится. Наспех пригладила лохматые волосы, собрав быстро косу, брызнула водой в лицо, и посмотрела на веселящегося дракона:
– Я готова, – увидев улыбку на его лице, сама раз улыбалась, – ты сделал меня сумасшедшей наездницей.
– Я готов на все, лишь бы ты улыбалась, – Арон уже забыл, что хотел в полет и прижимал к себе желанное тело.
– Арон, – возмутилась Илиана. – Ты сказал в полет!
Рассмеялся и отпустил вырывающуюся чарогу.
Арон открыл дверь и посмотрел на бескрайнюю пустыню, спрыгнул на ходу, утонул в песке, который смягчил его приземление.
– Ехху! – С криком выпрыгнула из кибитки Илиана, оборачиваясь в боевую форму, на песок тяжело приземлилась уже белоснежная изменённая фигура и низким голосом сказала, – Давай дракона!
С пролетающих мимо кибиток на них глазели люди и драконы, выглядывали из дверей любопытные мордашки детей. У всех летающие дракон и чарога вызывали интерес и даже зависть.
Арон не стал долго тянуть и побежал вперед прямо на ходу, превращаясь в огромного черного дракона. Ящер изогнул длинную шею, заглядывая на чарогу, пахнул дымом и рыкнул.
– Да, сейчас, – Илиана понимала Арона с полу рыка, с мигания глаз. Между собой драконы общаются в ипостаси мыслеречью, но с чарогой у них пока такое не получалось.