Звезда корта, или Стань первой!
Шрифт:
Марго отметила про себя, что Саша всегда был таким – быстрым, решительным, не любящим сантиментов, дорожащим своим временем.
Сердце кольнуло на мгновение, заныло где-то за левой ключицей. Не была ли она все-таки слишком резкой, слишком бескомпромиссной? Не стоило ли дать ему еще один шанс, попытаться все исправить? Ведь Терцов – это Терцов, если вдуматься, она ничего о нем не знает и даже не догадывается, что у него в голове, как он поведет себя в той или иной ситуации. А Сашка – он абсолютно предсказуемый. Да, с ним не будет никакой романтики, прогулок под луной и букетов не в праздничные дни, зато
Девушка вспомнила их первые встречи. Тогда они могли подолгу вечерами сидеть в кафе или на ее кухне, рассказывая друг другу он – о футболе, она – о теннисе.
С Сашей Марго прорабатывала стратегию своей игры перед Кубком Федерации, потому что Федор Николаевич не соизволил помочь ей в этом вопросе, заявив, что подобными вещами она должна заниматься сама, потому как уже взрослая и самодостаточная, и если она не научится планировать свое поведение на корте, то грош ей цена.
Саша же подсказал ей пару отличных фишек, которые взял из футбола, но и в теннисе они очень даже работали, и Марго была тогда ему за это признательна. Именно благодаря этим фишкам она и дошла до финала.
Но вот с романтикой у них и правда было как-то никак. За тот год, что они провели вместе, романтические моменты по пальцам можно пересчитать. Например, первый их поцелуй.
Разве о таком первом поцелуе она мечтала? Нет, Марго всегда думала, что, целуясь, она должна сливаться со своим любимым – вот как было, например, с Терцовым, – а с Сашей ни о чем похожем и речи не шло.
Ну а дальше они целовались мало. За руки держались, иногда Саша обнимал ее, но не нежно, а скорее как приятеля по команде – клал руку ей на плечи. Он считал проявления чувств чем-то вроде слабости, пустой тратой времени, которого у него и так немного. Поэтому во время свиданий они предпочитали проводить время с пользой – как уже говорилось выше, в основном беседовали на всевозможные околоспортивные темы.
Марго фыркнула.
«Ну и о чем тут жалеть?! – сказала она себе. – Никто не запрещает нам по-прежнему оставаться приятелями, беседовать о футболе, ходить на тренировки друг к другу, давать советы. Вот только для этого всего вовсе не обязательно числиться парой».
Но тут же возникал другой вопрос: а сможет ли она в принципе впустить в свою жизнь другие отношения? Ведь на роман, как ни крути, нужно время. Парню надо уделять внимание, и чем дальше будут развиваться их отношения, чем ближе они будут становиться, тем больше времени будет на это уходить. Вряд ли парень – не спортсмен сможет принять ее график – то, что она вечно занята, что сутками пропадает на тренировках, что постоянно в разъездах.
Девушка вздохнула. Вот ведь дилемма! Выходит, прав был Федор Николаевич, когда говорил, что профессиональный спорт и личная жизнь – вещи несовместимые. Только достигшие мировой известности спортсмены могут позволить себе любить и быть любимыми. А до того момента, как ты заработаешь пару-тройку золотых медалей, и думать не
И даже не посетуешь особо на несправедливость жизни. Как говорится, за все нужно платить, и у всего есть цена. И пусть временами эта цена кажется непомерной, но свой путь Марго выбрала сама.
Она неторопливо достала из сумки связку ключей, открыла тяжелую подъездную дверь и пешком поднялась по лестнице. У нее было такое невероятно навязчивое чувство, будто все это уже происходило с ней, и она даже знала когда. Точно так же она шла домой после больницы месяц назад.
Имелось лишь одно отличие – теперь девушка точно знала, чего она хочет и что ей есть за что бороться.
Марго не собиралась задерживаться в московской квартире надолго. Максимум сутки, а затем назад, к бабушке. Но прежде чем сесть в поезд, ей предстояло сделать одно важное дело, вернее, провести одну важную беседу. И для этого она с утра пораньше поехала во Дворец спорта.
Своего тренера она застала на месте. Как оказалось, он только что пришел. Марго обнаружила его в кафетерии, он вместе с каким-то незнакомым мужчиной пил кофе с тостами за дальним столиком у стены.
Девушка кивком поприветствовала официантку Марину и решительно направилась к Федору Николаевичу. Пока шла, вспомнила, как поначалу, когда только пришла к нему три года назад, боялась его – особенно если он повышал голос, указывая ей на ее ошибки. Вся сжималась в комок, и каждый раз хотелось сквозь землю провалиться. От Татьяны-то она ни разу не слышала крика. А потом постепенно привыкла к его взрывному характеру, перестала нервничать в его присутствии.
Вряд ли та пятнадцатилетняя девочка Рита, только приехавшая в огромную, шумную Москву из провинциального Суздаля, решилась бы отвлечь тренера от его завтрака. Стояла бы в сторонке, мялась, ждала, пока он закончит. И, конечно же, так и не смогла бы поговорить с ним, ведь время Федора Николаевича расписано по минутам.
Но нынешняя Марго смело шла прямо к нему. Она остановилась у столика, за которым сидели мужчины. Незнакомец тут же поднял на нее взгляд, приветливо улыбнулся. Девушка отметила, что он гораздо старше Федора Николаевича. Если последнему было где-то в районе сорока пяти, то незнакомцу – за шестьдесят.
Тренер не спешил обращать на нее внимание, поэтому Марго произнесла:
– Доброе утро. Приятного аппетита.
– Спасибо, – ответил за двоих незнакомец, затем встал из-за стола и придвинул к девушке стул. – Присаживайтесь, – произнес он, – в ногах правды нет.
Федор Николаевич по-прежнему молчал. Признаться, Марго ждала, что он хоть как-то отреагирует на ее появление. Как минимум, спросит о ее здоровье.
Она села на предложенный стул и улыбкой поблагодарила пожилого мужчину.
– Мне вчера сняли гипс, – произнесла девушка, чтобы хоть как-то начать разговор. И тут же почувствовала себя дурой – это же надо вот так сразу, с места в карьер. Но отступать было уже поздно. – Я хочу вернуться к тренировкам и готовиться к Кубку Федерации, – добавила она.
– Думаешь, вот так вот все просто? – неожиданно взорвался тренер. – Хочу – не хочу! Месяц пропадала неизвестно где, теперь вот заявилась! – его лицо побагровело, но Марго оставалась совершенно спокойна.