Звезда корта, или Стань первой!

Северская Мария

– Вы тоже ни разу не пытались со мной связаться, – проговорила она. Понимала, что такой ответ можно воспринять, как хамство, но знала, что объективно права: тренер и правда за все это время ни разу не набрал ее номер. Во всяком случае, когда она включала телефон, на него не приходили сообщения о пропущенных звонках. – Я ездила домой, – желая разрядить ситуацию, пояснила она.

Но Федор Николаевич разряжать ситуацию, похоже, не хотел.

– Ну и зачем вернулась? – резко спросил он. – Я тебе еще месяц назад четко сказал: твое место занято.

– Вы сказали:

пока, – не желала сдаваться Марго. – Значит, у меня есть шанс. Так вот, я хочу им воспользоваться. Я хочу попытаться. – Она дважды сделала акцент на слове «хочу».

– Это все? – издевательски осведомился тренер. – Все, чего ты хочешь?

Девушка молчала.

– Вот что, – произнес он. – Никаких шансов у тебя нет. Вместо тебя на Кубок и Олимпиаду поедет другая спортсменка. Можешь возвращаться домой.

Девушка чувствовала, как откуда-то изнутри ее поднимается возмущение. Еще совсем недавно она сомневалась в том, что сможет восстановиться за два месяца, теперь же была уверена: сможет и за меньший срок – она должна это сделать, чтобы доказать этому человеку, что он ошибся, списав ее со счетов.

– Получается, вы меня обманули, – стараясь сохранять спокойствие, сказала Марго. – Хорошо. Пусть так. Предположим, вы сделали это из жалости. Так что я не держу на вас обиды. Мне нужен ровно месяц, чтобы восстановить подвижность руки. Мне хватит этого времени.

Она не знала, что говорить дальше. Казалось, беседа, если этот диалог можно было так назвать, зашла в тупик. Дальше предполагалось либо умолять тренера, а значит, унижаться перед ним, либо открыто скандалить, значит, опять-таки унижаться.

Ей на помощь неожиданно пришел пожилой незнакомец, до этого момента хранивший молчание.

– Давайте все вместе выпьем кофе и успокоимся, – произнес он, а затем подозвал Марину и попросил ее принести еще одну чашку эспрессо – для Марго. – Я так понимаю, вы Маргарита Назарова – та самая теннисистка, о которой рассказывал мне Федор Николаевич?

Девушка кивнула.

– Мне известны ваши заслуги, – задумчиво проговорил он и отхлебнул из своей чашки. – И что, на самом деле ничего нельзя придумать? – обратился он уже к тренеру Марго.

– Я уже взял на ее место более перспективную спортсменку, – быстро ответил тот. – Не отказывать же ей теперь. К тому же она, – он коротко кивнул на девушку, – в этом году точно не выйдет на хороший уровень.

Марго показалось, что она видит во взгляде пожилого мужчины осуждение.

– Быстро же ты бросаешь своих, – тихо сказал он, выдержав паузу, во время которой Марина успела поставить перед Марго дымящуюся чашку кофе. – Я тебя этому не учил.

«Выходит, это Захар Семенович Руденко, – поняла девушка. – Тренер Федора Николаевича».

В советские времена Захар Руденко был настоящей легендой в мире спорта. О нем частенько рассказывал своей воспитаннице Федор Николаевич, каждый раз подчеркивая, как он гордится тем, что работал с Руденко. Марго знала, что на счету Захара Семеновича не один выигранный турнир. Ей всегда хотелось познакомиться с ним лично, но как-то не складывалось.

И вот она пьет с ним кофе за одним столиком. Но время для знакомства сейчас абсолютно неудачное.

– Я не собираюсь никого бросать, – между тем ответил Федор Николаевич. – Я всего лишь хочу дать ей время на то, чтобы она полностью восстановилась. – Он перевел взгляд на девушку. – Отдохни как следует, проведи несколько месяцев дома, а потом, уже после Олимпиады, возвращайся, снова начнем тренироваться, глядишь, за год и наберешь форму.

– Это опять отговорки, – жестко проговорила Марго. – К тому же меня не интересует, что будет через полгода и тем более через год-полтора. Я не собираюсь ждать столько времени. Я восстановлюсь за месяц, и точка. И если вы больше не хотите со мной работать, я найду другого тренера. – Она, так и не притронувшись к кофе, встала из-за стола и, улыбнувшись на прощание Руденко, покинула кафетерий.

Вот теперь она совсем не знала, что делать. Ее план полностью провалился, она не просто не договорилась с тренером, но еще и вступила в открытый с ним конфликт.

Запал пропал еще на полдороге к выходу из Дворца. До этого бежавшая во весь опор Марго замедлилась и, наконец, совсем остановилась. Замерла посреди холла, как ледяная скульптура, и стояла бы, наверно, так целую вечность, если бы к ней не подлетела запыхавшаяся Марина.

– Ну, ты даешь! Еле тебя догнала, – произнесла она, стараясь отдышаться. – Тебе бы не в теннис, а в легкую атлетику податься.

Она взяла подругу под локоть и отвела в сторону – туда, где стояли мягкие диванчики.

– И как там? – вяло спросила Марго, кивнув в сторону лестницы.

– Ты произвела фурор, – хохотнула Марина. – С Федором еще никто не позволял себе разговаривать в подобном тоне.

– Он мне соврал! – Марго почувствовала, как в ней расправляет крылья обида. – Да и вообще… – слов в очередной раз не хватило.

– Он теперь тренирует Лену Пахомову. Она в Питере что-то не поделила со своим тренером и прикатила к нам, искать нового. Так что Федор быстро подсуетился. – Марина сочувственно смотрела на подругу. – Кстати, уже полтора месяца точно прошло с тех пор, как они подписали договор.

– Выходит, он взял ее еще при мне, когда я была здорова?

Марина кивнула, подтверждая.

– Именно. Так что ты очень вовремя сломала руку. Ему не пришлось делать между вами выбор. – Она погладила Марго по плечу. – Но он в любом случае выбрал бы ее. Она, как это у вас, спортсменов, говорится, куда более перспективная, и отец у нее не то депутат, не то крупный бизнесмен. Да и постарше тебя на пару лет.

Марго переваривала полученную информацию. В голове потихоньку складывалась цельная картинка. Оказывается, все было решено заранее. На Олимпиаду едет Пахомова, оставалось только аккуратно подвинуть Марго, а тут обстоятельства сложились как нельзя более на руку. И тогда, в больнице, когда Федор Николаевич приехал ее навестить, он сказал ей это самое «пока», чтобы не ссориться с ней напрямую. И ведь он все просчитал правильно.