Звезда по имени...

Бандильерос Ганс

Ситх оставался ситхом, на меня ему было наплевать, им двигало, даже после смерти, собственное любопытство.

– В таком случае, дай координаты.

– Посмотри в моём компьютере. Если он ещё работает.

Терминал, как ни странно, включился с первого раза. Ситх сказал, где искать координаты. Я подключил канал связи с кораблём:

– Эрдва, видишь координаты?

– Вижу, капитан! – обрадовался дроид. – Загрузить?

– А можешь?

– Запросто, – ответил дроид, – сетевой экран я уже взломал.

Дроид, после установки вычислительного модуля существенно расширил свои возможности как хакер.

Получив координаты, я решил, что обследовать здание смысла больше нет – даже если здесь и есть что-то полезное, то мне оно было без надобности. Хозяин же, вернее его призрак, молча наблюдал за моими переговорами с дроидом, после чего просто растаял в воздухе.

Других зацепок не было,

хотя доверять ситху, да и ещё такому шибанутому, как этот? Но альтернативы у меня не было. Судя по его речи и моим догадкам, помочь с переделкой гипердрайва мне не сможет никто. Выбора у меня не оставалось, придётся лететь в указанное место и посмотреть, может, мне удастся с помощью силы что-то сделать с этой неведомой фигнёй. Да и не было никакого подтверждения, что она всё ещё там – дрейф в космосе за последнее время мог сместить неведомую фигню далеко от той точки, на которую указывали координаты.

– Эрдва, твои мысли по этому поводу? – спросил я, уже вылетая из двери в сторону корабля.

– Стоит слетать и посмотреть. В случае чего, наверняка мы сможем убраться подальше.

– Предполагаешь наличие агрессора?

– Не исключаю, что это существо нас обмануло. Вероятность не нулевая.

Галактика была конечно очень и очень большой, но скорость гипердрайва сделала своё дело – неделя пути и я уже готов выйти в нужной точке.

К слову, одному путешествовать трудно. Иначе как по крайней необходимости, нельзя путешествовать одному – это негативно отражается на психике. Приходится компенсировать медитациями, но я не всесилен – общение с Эрдва, вот что скрашивает мои серые будни путешественника. За всё время Эрдва уже почти развился в полноценную личность – у него было чувство юмора, свои желания, увлечённость техникой, которую породил созданный мною сканер (оказавшийся несвоевременным изобретением), а так-же некая бесшабашная авантюрность. Тони Старк далёкой-далёкой галактики, вот кто он.

В один прекрасный день я пошёл в трюм и, позвав Эрдва, изготовил ему новый корпус. Полностью новый корпус, с тем же окрасом, но не из дюрастали, как этот, а из другого сплава.

Название металлу не пришлось долго придумывать – ВБРС-1, Вольфрам, Бескар, Рутений, Серебро, первый номер.

Да, мои эксперименты вышли за рамки манипуляций формой металла – чем дальше я уходил в металлообработку, тем больше понимал, что мне необходимы металлы с чётко выраженными свойствами. Для прочности, стойкости к воздействиям того или иного типа, жёсткости, реакции с другими металлами… В данном сплаве есть два сильно тугоплавких металла – Вольфрам и Бескар – если легировать, то есть равномерно распределить молекулы вольфрама в бескаре, то тугоплавкость металла будет намного выше, а следовательно, корпус невозможно будет прожечь бластерным выстрелом, у которого основной поражающий фактор – мгновенная отдача температуры после дестабилизации заряда, то есть после его попадания в твёрдую поверхность. Прожечь ВБРС-1 намного сложнее, чем дюрасталь. Стойкость к светошашке, как я выяснил, может происходить из двух источников – первое – металл инертен к воздействию фотонов, которые в сверхконцентрированном виде и составляют световую дугу меча. Воздействие светошашки на такой металл приведёт к тому, что фотоны отразятся от поверхности, дуга разомкнётся и цикл либо прервётся, если конструкция меча предусматривает питание исключительно с помощью рекуперации, повторного использования потраченной энергии. Такой меч тратит заряд аккумулятора только на создание новых фотонов и для преодоления электрического сопротивления проводников, то есть аккумулятор к нему маленький и тратится энергия медленно в неподвижном нерабочем виде и быстро при бое, так как каждый удар тратит часть фотонов из арки и они восстанавливаются из заряда батареи, не возвращаясь в цикл. Чем выше ёмкость аккумулятора, тем дольше меч может продержаться в бою без подзарядки, но компактный аккумулятор не может создавать арку более минуты без рекуперации, то есть повторного использования энергии.

Если светошашка, рассчитанная на рекуперацию столкнётся с бронёй, инертной к воздействию, то фотоны будут отражены, дуга разомкнётся и меч выключится, даже небольшой скачок потребления энергии высосет из меча половину заряда.

Другое дело – мечи с сильной батареей – такие я видел в храме – меч не погаснет после столкновения с бронёй и дуга снова восстановится, как только меч будет отведён от брони. В бою это самое рациональное решение.

Есть сверхтугоплавкие металлы – суть их сопротивления в том, что меч прожигает металл медленно – металл сопротивляется прожиганию, но не отражает фотоны. В таком случае меч просто надо подержать в одном месте или увеличить интенсивность дуги, или ударить несколько раз в одну точку. Меч тоже

быстро разрядится, но не так быстро, как в первом случае. Такая броня спасает и от бластера и от любого теплового оружия, рассчитанного на прожигание брони, так что наиболее ценна. Металлы же, стойкие к фотонам, как правило, бесполезны как военный ресурс, так как достаточно взять бластер и пристрелить кого хочешь. Сплавы и легирование не помогают – металл теряет свои свойства. Таким образом можно сказать, что не возможно сделать надёжную и дорогую броню от светового меча, которая будет легко пробиваться из любого другого оружия, можно сделать тяжёлую броню из бескара, но она будет сильно сковывать движения, можно сделать лёгкую броню из бескара, но нет гарантий, что она выдержит и одного удара или выстрела из чего-то, серьёзнее пистолета. Это при том, что сковывать движения она всё равно будет.

Логичное решение – вообще отказаться от брони, полагаясь на навыки и чувства – так эффект будет намного больше. Можно, конечно, быть закованным в броню из фрика, который отражает светошашку, но тогда тебя легко подстрелят из пистолета, даже джедаи носят при себе бластеры, все без исключения. Единственное исключение из правил – если известно, что у противника есть только светошашки, тогда можно попробовать использовать металл, стойкий к мечу. Но это глупость, у каждого джедая или ситха в галактике есть как минимум пистолет, а скованность движений при грамотной стрельбе не даст горе-воину отразить выстрел.

Как и ожидалось, чудо-решений, как за один раз обеспечить себе безопасность, не существует. Впрочем, форсюзеров в галактике менее одного на миллиард разумных, так что не стоит слишком фокусироваться на форсюзерах, куда вероятней, что меня просто захотят подстрелить из бластера.

Именно на это и был расчёт, когда я создал ВБРС-1.

Судя по сложности молекулярной структуры металла, создать этот сплав без непосредственного манипулирования металлами с помощью Силовой Ковки практически нереально. Это давало… колоссальный простор для фантазии, ведь я мог на молекулярном уровне связать при помощи силы металлы практически в любой последовательности и создать металлы с любыми качествами. Но для этого неплохо бы знать теорию металловедения, а мои знания ограничивались голонетом, в котором, всё же, можно было найти и описания сплавов, и перспективные идеи. Например идею тяжёлой брони я взял именно отсюда. Для человека она бесполезна, так как вес самой брони выходил около сотни килограмм, а даже с силовым костюмом игра не стоила свеч. Другое дело – дроид – он может компенсировать вес работой репульсоров, тем самым остаться таким же лёгким в работающем состоянии. Инерцию компенсировали двигатели, так что дроид мог вообще без каких-либо серьёзных осложнений одеться в такой бронекорпус.

При этом получалась пятисантиметровая броня, не теряющая прочность даже при сильном нагреве и радиаторы для охлаждения после попадания, термоаккумуляторы.

Кстати, о термоаккумуляторах. Моё изобретение. Есть металлы с разной теплопроводностью, так я внедрил внутрь брони ещё один слой, который миллиардами ниточек-столбиков входит в основную броню и вытягивает из неё тепло, а после того как отдельные элементы нагреются, то есть, вытянут из молекулярного радиатора всё тепло, они отстреливаются. Элементы, размером и формой с карандаш я так-же встроил в корпус Эрдва. Правда, они нагреваются быстро и сильно, поэтому пришлось экранировать и добавить механизм отстрела, похожий на пистолет. На термоаккумуляторы шёл чрезвычайно дорогой металл, который добывался всего на нескольких планетах из целой галактики.

В результате работы Эрдва был перезапущен.

– Чувствуешь что-нибудь?

– Нет, – ответил дроид. – Только то, что я стал намного тяжелей.

– Это не беда, друг мой, всего то и надо что чуть-чуть компенсировать это работой репульсоров на пару процентов мощности.

– Сделано, – прокомментировал дроид, – так уже вообще никаких изменений не чувствую.

– Хорошо, закрой все отсеки, сейчас будем тебя тестировать.

Я достал из арсенала свой бластер «вестар» и выстрелил в дроида. Место, в которое попал выстрел из бластера нагрелось докрасна, но буквально на долю секунды, после чего дроид прокомментировал:

– Мне отвечать на нападение, или нет?

– Нет, пока что я тестирую только броню, – сказал я, целясь уже из винтовки. На этот раз сегмент брони размером с кулак покраснел на целую секунду, но тут же потух, а из бока дроида с щелчком вылетел раскалённый добела цилиндрик. Полы в трюме сделаны из жаропрочного материала, так что максимум – оставит немного неровный подплавленный след. Остывать ему предстоит ещё долго.

– Согласно моим данным, охлаждение этого металла происходит в несколько тысяч раз быстрее чем следовало бы. Материалы высокой тугоплавкости, как правило, медленно отдают тепло.