Звездная Академия. Алька Верник и наследие предков
Шрифт:
– А вот кума Авдотья намедни болтала, што холода там в космасе-та вашем. Дак ты Жоффреюшка на парней-то ня сматри, гульфик из шерсти овечьей, што я тобе связала, носи! Застудишь «пятушок», што потом делать станешь? Ох, ня довяряю я лекарям-то инопланетным. Там ить ня травок наших, ня заговоров... Бяряги хозяйство та! Мужик без хозяйства, сам знаишь, што птица без неба - так пшик, одно названня!
– Серафима Дормидонтовна, - попыталась унять старушку женщина, видя, как налились стыдливым румянцем щеки Жоффрея.
– А ты, Улька, мне рот-та ня затыкай, - огрызнулся маленький генерал, - я добра тваму сыну желаю!
– Бабушка, мне пора, - жалобно проблеял Жоффрей, уже готовый броситься бежать к спасительному окошку.
– Ну, - остановилась старушка, - пора дык пора. Ничо ня попишишь. Прощаться будем! Храни тобя бог, внук мой старшенькай Жоффреюшка. Поминай там родню- та свою. А уж мы усе за тобя помолимся.
Семейство Селедкиных перешло к жарким прощальным объятиям, а мы с Хуней, да и родственники мои отворачивались, давясь смехом. Наконец, Жоффрей вырвался и понесся к таможенному окну.
– Пяшы, ня забывай!
– крикнула бабулька.
– Ладно, - выдохнул он.
– И нам пора выдвигаться, - сквозь смех сказала Хуня, - пошли, Аль. Феокл сумки!
– Я тебя у вашего корабля подожду, - шепнула мне бабушка Пелагея, - он как раз рядом с астерийским.
Я спешно расцеловалась с родителями и всю дорогу до окошка досмотра оборачивалась, смотря, как отец уговаривает маму не плакать. А вот подойдя, мы с Хуней стали свидетелями нешуточной драмы.
– Что провозите в стеклянной таре?
– вопрошал андроид-таможенник у Жоффрея.
– Там ме... там ме... мед!
– разволновался не на шутку Жорка.
– Провоз продуктов питания запрещен, - ответил служащий.
– А это - не продукт питания, - вылезла вперед Хуня, незаметно рисуя на сумке Жоффрея мелом какой-то символ, - это витаминный комплекс, выданный для всей нашей группы!
– Так и запишем, - андроид невозмутимо внес запись в коммблок, - проходите, не задерживайте очередь.
– Хуня, что это сейчас было?
– шепнула я подруге.
– Магия! Самая настоящая!
– тихо ответила мне она.
Хунина сумка, к моему удивлению, так же прошла таможенный досмотр без вопросов, а вот с провозом Феокла возникла заминка.
– Что это у вас?
– спросил таможенник, указывая на Феклушу.
– Ручная кладь, - невозмутимо ответила Хуня.
– Ручная кладь?
– удивился андроид.
– Ну, да. Разные женские мелочи фен и средство для нанесения макияжа в одном флаконе, - и ведь не соврала ни словом.
– Вы вводите в заблуждение служащего космопорта!
– сказал таможенник, - согласно статье 12 Таможенного кодекса это...
– Извините ее, - вмешалась я, - она просто растерялась и не знала, как поступить со своим андроидом. Помогите нам пожалуйста.
– Согласно инструкции о перевозке машин с программным обеспечением класса «искусственный разум», все механизмы у данного андроида должны быть отключены, сам он - зафиксирован и надежно упакован. Это относится ко всем роботам, кроме приписанных к кораблю-транспортировщику. У вас есть код приписки?
– Нет у нас кода, - надулась Хуня.
– Тогда, отключите технику и сдайте в багаж, предварительно запаковав груз, - констатировал таможенник.
– Но это очень ценная вещь!
– возмутилась подруга.
– Внесите в декларацию, как хрупкий объект, требующий бережной транспортировки.
– Не спорь с ним, Хуня, - зашипела я на нее, - делай, как он сказал. Нам с твоей аптекой и Жоркиными гульфиками еще неприятностей с таможней не хватало.
– И то верно. Феклуш, ты это... Прости меня. Как только устроюсь на новом месте, я тебя сразу же активирую, - хмурая Фархунда, со странно блестящими глазами, открыв неприметную крышку на запястье Феокла вводила какие-то цифры. Феокл чуть заметно кивнул и глаза робота остекленели, он превратился в неподвижную статую.
– Не переживайте, - успокоил Хуню представитель транспортной компании в ярко - синем комбинезоне, - доставим в лучшем виде.
– Мне надо чтобы доставили в таком же, - буркнула ему хмурая подруга, а потом отвернулась и... всхлипнула. Отвечать ей мужчина не стал, погрузив Феокла на багажную тележку, увез в сторону взлетной площадки.
Глава 8
В комнату ожидания мы вошли самые последние. Истархов, увидев меня, хотел подойти, но дорогу ему перегородили направившиеся к нам Жора и Стас.
– Вы чего так долго? – спросил Стас.
– Да Феклушу в багаж сдавали, - ответила я, - палиться нельзя, слишком много нелегального компромата везем.
– Компромата? – удивился Погодин.
– Один Жоркин гульфик чего стоит! – огрызнулась Хуня. Селедкин покраснел и, видимо, хотел ей что-то ответить, но тут нас всех пригласили на посадку.
Корабль располагался недалеко от здания космопорта. Ярко-алый цвет корпуса и обтекаемая форма космического лайнера притягивали взгляд и выделяли «Этилгейл» среди других военных и гражданских транспортников. Под названием, написанным большими черными буквами на общем языке коалиции, значился порт приписки – Высшая Звездная Академия, и красовалась эмблема – девятиконечная звезда.
Тихо переговариваясь, курсанты небольшими группами, не спеша шли к месту посадки. Стас и Жорик вышагивали впереди, а мы с Хунькой следом.
– Жор, а Жор, - Погодин приобнял Селедкина за плечи, - ну и колоритное у тебя семейство! Особенно бабушка. Ну, чисто генерал! Серьезная женщина. Откуда ты сам-то?
– Сру… Сру… - начал было Жоффрей.
– Да, ладно тебе, - усмехнулся Стас, - не бойся! Все свои!
– С Руси Возрожденной, - выдохнул Жорик и зарделся, добавив, - и вовсе я не боюсь. Дослушивать надо!