Звёздная "линия" или Кассандра на космо-стройке

Грон Ольга

Я не могу без него. Не могу без моего рыжего Эндора Гранта. Он единственный человек во всей Вселенной, который не бесит меня, прикосновения и поцелуи которого доставляют мне несравненное удовольствие, как будто он создан для меня, что тут уже говорить про скилл-охоту или файр-болл. Я не смогу без него жить. В этот момент, глядя на искрящиеся синие облака, поднимающиеся из глубокого каньона, наполненного испарением, я понимаю это, как никогда. Я хочу быть с ним. Только я. И никаких гервинов, никаких звонков от посторонних женщин, я больше не могу это терпеть.

Я люблю его,

неповторимого бабника и пройдоху Эндора Гранта. И мне наплевать, что он простой космо-изолировщик. И мне уже всё равно, что у него нет ничего за душой, кроме маленького флэта с родственниками, звездолёта да флайера для скилл-охоты с коллекцией снаряжения. И вовсе не важно, что он старше меня. Мамуля была права. Она ещё год назад заметила то, что я не могла понять, пока мои глаза не открылись в этот день окончательно, показав реальность того, что со мной творится. Отчасти (от совсем маленькой части) я даже благодарна Холли за то, что произошло. Неужели я не смогу заменить ему всех остальных? Я знаю, что привлекаю его, как женщина. Ведь несколько раз дело почти доходило до интима. Но что-то сдерживает его, а я пока не понимаю, что именно, но я обязательно выясню.

Я поднимаюсь, подставив лицо настречу холодному горному ветру, чувствуя, как разреженный воздух струится по моим щекам и взметает длинные волосы вверх. Я не чувствую холод, не чувствую колючие порывы злого ветра. Я ухожу от реальности. Есть только я и мои мысли. И Эндор в качестве главной жертвы этого дня.

– Я, Кассандра Фрей! Клянусь небу и всей Вселенной. Клянусь, что добьюсь того, что Эндор Грант будет моим. Будет только со мной! Клянусь всем, что у меня есть, это произойдёт рано или поздно!

Я понимаю, что кричу. Кричу так громко, как только способна, но меня здесь никто не слышит.

– Энди! Я тебя люблю! Хоть ты и последняя скотина, хоть ты и выматываешь мои нервы, ты всё равно только мой! Ты будешь мне другом, товарищем, компаньоном и мужем! Иначе, я умру!

Кажется, я сейчас сорву голос. Я хочу кофе. Хочу кофе просто до одурения, мой организм требует этого напитка. А вообще, я хочу сегодня напиться. И будь, что будет. Я успокаиваюсь. Осталось придумать план, как осуществить задуманное. Я буду не я, если не выйду замуж за Эндора Гранта.

Я всё же напиваюсь вчера вечером. Да так, что меня мутит до сих пор. Одна выпиваю целую бутылку аквора. Что делаю дальше – не помню. Как возвращаюсь в отель – не помню. Помню, купалась ночью в сиреневом свете трёх лун Трикса. Хорошо, что при местном притяжении невозможно утонуть. Кажется, знакомлюсь с кем-то? Или нет? Хочется взять какой-нибудь аперитив в баре да похмелиться, но совесть не позволяет. Я ещё помню тот злополучный день строителя, поэтому лечусь таблетками. А одновременно пью в местном баре с видом на море уже третью чашку кофе. Думаю про вчерашнее происшествие, и как то дико горько на душе, хоть ты застрелись. Голос Эндора выводит меня из состояния нирваны. Такой знакомый до боли, такой родной. Раньше он звучал для меня несколько по-иному. Но сегодня, хоть мне и плохо, хоть голова никак не пройдёт, я летаю как ангел. Я влюблена. Давно со мной не происходило подобное. А чтобы вот так сильно, то вообще никогда в жизни.

– Энди! – улыбаюсь ему.

– Сандра, неужели проснулась? – он присаживается напротив. – Где ты вчера была?

– Гуляла. Я же не мешала тебе проводить время с Холли, – делаю невозмутимый вид, хотя готова наброситься на него и бить кулаками. Чтобы потом расцеловать.

– Ты сегодня выглядишь не очень. Ты что, вчера пила? – озабоченно спрашивает он.

– А с каких-то пор тебя это волнует? – задаю ему встречный вопрос. – Кстати, а где ты потерял свою Холли?

– А она моя? – прищуривается он.

– Не знаю. Да мне как-то не привыкать. Но, боюсь, она не понимает, с кем связалась.

– С кем? – спрашивает он.

– С самым ярым бабником Вселенной, – напрямую отвечаю я, с несокрушимым видом глотая кофе. – Сходи, принеси мне ещё! Двойной!

– Ладно, – он не понимает, в чём дело, поэтому решает согласиться выполнить мою просьбу.

Наблюдаю, закинув ногу на ногу, за его движениями. Чёрт, что же мне делать? С чего начать?

– Держи. В следующий раз пойдём в кафе с нормальным обслуживанием.

– Как скажешь, дорогой, – чёрт, что я несу. Буду соглашаться с ним. И чего меня так и тянет вечно с ним ругаться? Из-за своей противной натуры?

Он поднимает уголок губ, сдерживая улыбку. Одновременно приглаживает волосы, что только высохли после купания.

– Так, где же Холли? – повторно задаю вопрос.

– Кажется, она твоя подруга, – отвечает он.

– А мне кажется, ты на неё запал, Энди, – я прикалываюсь, но это на самой деле злой сарказм.

– Да ну тебя, Сандра. Она совсем не в моём вкусе, – он даже смущается. – У неё же причёска, как у попугая, и поговорить с ней не о чем. Я делал лишь то, что ты от меня хотела.

– А, я поняла. Твой вкус не изменяет длинноногим гервинам.

– Тьфу на тебя. О чём с тобой можно вообще говорить?

– О чём угодно. Или я ошибаюсь? – поднимаю на него свои синие, как небо этой планеты, глаза.

– Да. О чём угодно, – вдруг соглашается он. – Твоя подруга улетела сегодня утром. Она пыталась разбудить тебя, да так и не смогла достучаться.

«Вот, чёрт! Эта сучка ещё и в номере нашем побывала сегодня!»

– Какая досада! Это же надо, встретить свою единственную подругу, которую семь лет не видела, совершенно случайно, и даже не попрощаться, – пропеваю я, сделав несчастный вид.

«Хорошо, что ты мне на глаза не попалась, Холли. Я бы твои-то повыцарапала!»

Кажется, Энди мне не верит. Он давно изучил мою натуру и знает, когда я говорю правду.

– А причём здесь Глен? Я же говорил тебе, что не собираюсь жениться.

– Тогда почему ты с ней не расстанешься? Она вообще знает, сколько ты ей изменяешь? Тебе её не жаль?

– Ты собралась меня воспитывать? – он смотрит мне прямо в глаза.

– Я? Упаси Творец! Я же не твоя жена, чтобы тебя воспитывать. Вот если бы я была твоей женой, ты бы никогда не летал налево. И знаешь почему? – я делаю самый нежный тон, на какой только способна.