Звездная пыль калибра 5,56
Шрифт:
– Ты из Испании? – Барбара наконец нашла, что спросить.
– Я из Каталонии. – В глазах Хорхе сверкнула гордость.
– Какая она, твоя Каталония?
– Разная… – Вспоминая, Хорхе прикрыл глаза. – Удивительная и прекрасная. В ней есть все: цепляющие облака горы и лазурное море, растрескавшиеся от солнца равнины и благоухающие сады, маленькие рыбацкие домики и роскошные дворцы. Но главное… – Мартинес придвинулся поближе к девушке, – в Каталонии есть чертовски горячие мужчины.
Глядя в лицо разведчика, в котором мелькнули
– Ну, это в далекой Каталонии. Здесь, на Воларде, их днем с огнем не сыщешь.
Хорхе не ожидал такого ответа. Сначала он глупо хлопал глазами, а затем надулся и отвернулся.
– Не обижайся! – Девушка обняла разведчика за шею и, притянув к себе, запустила пальцы в густые черные волосы. – Я пошутила.
– Ничего себе шуточки. – Мартинес строил из себя обиженного, хотя сам без сопротивления поддавался рукам Барбары. – Задета честь южанина. Оскорбление можно смыть только… – каталонец наигранно задумался, – только поцелуем.
Хорхе не смел надеяться на лобзание в губы, а потому подставил Барбаре щеку. «Головорез» негромко рассмеялся, когда вместо ожидаемой ласки получил дружеский удар по челюсти.
– Вот что делает из женщин армия. Они совсем забыли, как это делается.
– За спиной у нас стоит «Призрак». – Девушка мотнула головой в сторону огромной черной птицы. – Корабль предназначен для шпионажа и диверсий. Остряки, которые сейчас несут вахту на центральном посту, любят совать нос в чужие дела. Хочешь, чтобы по всем каналам внутренней связи демонстрировали фильм с нашим участием?
– Ты думаешь, что нас снимают? – Каталонец с подозрением покосился на замерший в сотне метров от них звездолет.
– Это их любимая шутка, ведь в космосе так мало развлечений.
– Должно быть, смешно такое увидеть, – согласился разведчик. – Конечно, если показывают не тебя.
Произнося эти слова, Хорхе слегка отодвинулся от Барбары. Та, заметив это, улыбнулась:
– А говорил, что горячий мужчина…
Каталонец мог обидеться, поэтому девушка поспешила отвлечь его, переведя разговор на другую тему:
– Если не секрет, как ты попал в Легион?
– Проще простого. Сел в автобус, доехал до Франции, а там и завербовался. Границ-то в Европе уже давно нет.
В последних словах солдата чуткое женское ухо уловило некий потаенный смысл. Барбара попыталась угадать:
– Тебя могли не пропустить через границу? Должно быть, что-то натворил?
– Ничего особенного. Так, мелочь. – Мартинес сконфузился. – Ну, знаешь, когда тебе восемнадцать лет, в голове сплошные тараканы. Рэп, баскетбол, джинсы с мотней до колен, красивые девочки в мини-юбках, мощные тачки… Короче, все это стоит денег.
– А их, как всегда, не хватает, – помогла разведчику Барбара.
– Не то слово! – Мартинес тяжело вздохнул. – Я-то не из богатеньких. Вот и надумали мы с товарищами взять магазин одного гада. Он как раз торговал в Барселоне
– Вот гад! – Барбару насмешила такая детская мотивация двухметрового верзилы.
– Сейчас, конечно, мне тоже смешно, – согласился Хорхе со своей соседкой. – А вот тогда… ух, мы лютовали.
– Еще небось и не совсем на трезвую голову? – предположила не по годам прозорливый пилот.
– Не без того, – сознался былой злоумышленник. – Были и виски, и косячок. Короче, в таком виде мы с приятелем и заявились к этому типу в магазин. Хорошо, что хоть маски додумались надеть. – Вспоминая, Мартинес снова занялся пересыпанием песков Воларда. – Конечно, у нас была пушка… Но хозяин оказался тоже не лыком шит. Мой товарищ получил пулю в бок, а я едва успел выскочить за дверь. Что делать дальше? Отпечатков мы оставили море, да и мой напарник в полиции точно расколется. Вот я в чем был, в том и вскочил в автобус. Благо Франция прямо через дорогу.
– Тогда-то ты и решил податься в наемники?
– Да нет, об армии я даже не думал. Собирал виноград, давил вино и сам же его пил. Жизнь казалась беспросветной, от этого и заливался красненьким по полной. Так бы и катился по наклонной, не сведи меня судьба с одним человеком.
Барбара не перебивала. Пусть Хорхе выскажется. Наверняка он так же одинок, как и она, за тем крохотным исключением, что она почувствовала свое одиночество только сейчас, а солдат живет воспоминаниями уже очень давно.
– Я встретил его в каком-то полутемном кабаке. Таких много в Марселе. Из завсегдатаев одни пьяницы да проститутки. Я, как ты понимаешь, относился к первым. – Хорхе улыбнулся неожиданно получившейся шутке. – Он сел рядом со мной за барную стойку и долго на меня косился. Я хотя и был пьян, но все же это заметил. Сцепились мы с ним тогда. Я, как видишь, совсем не хлипкого сложения, а летал по кабаку, как мотылек. Что было потом, не помню. Очнулся на какой-то железной койке без матраса. Выглянул за дверь – стол со жратвой и десяток солдат. Все на меня пялятся. Смеются, говорят, какого красавца сержант Дюваль приволок. Накормили, умыли, а под конец сунули под нос контракт. Хочешь, мол, жить без забот, подписывай.
– И ты подписал?
– Подписал. – В голосе Мартинеса не слышалось раскаяния. – И правильно сделал. Если бы не армия, не знаю, что бы со мной было. А так – видишь, сижу на теплом песочке рядом с красивой девушкой.
– Остряк. – Барбара покачала головой. – Я думала, ты мне расскажешь историю о своем лучшем друге, об этом, как его, сержанте Дювале.
– Он мне не друг, а скорее отец. Спустя год мы снова встретились, и больше наши пути не расходились. Первый контракт, затем второй. По наводке Дюваля я попал как в «головорезы», так и в разведвзвод. Он учил меня всему, что знал, старался пробудить во мне древние инстинкты воина.