Звездная река
Шрифт:
Глава 6
Он мало знал о них, они исчезли из этого мира еще двести лет назад или около того, но Сунь Шивэй часто думал, что ему бы понравилось быть воином Каньлиня.
Он бы тренировался вместе с ними, одетый в черное, в их святилище на горе Каменный барабан, теперь потерянной для Катая, так как она стоит на территории отданных Четырнадцати префектур.
Он бы выполнял их ритуалы, спал с женщинами-воинами, которые были среди них (крепкие, гибкие тела!), его бы обучили их тайным способам убивать людей.
У него это хорошо получалось – убивать людей, но только глупец считает, что нет
Но ему нравилось именно то, что касалось убийств. Жаль, что их уже нет. Жаль, что не осталось подробных записей. Они никогда ничего не записывали, воины Каньлиня. Именно это обеспечивало сохранение тайны. Это было разумно.
Он хотел бы уметь взбегать вверх по отвесной стене на крышу. А кто бы не захотел? Спрыгнуть вниз, во внутренний двор, и зарезать кинжалом человека, думающего, что он в безопасности в своей усадьбе, потому что двери и окна заперты на засов, а стены высокие. Потом вверх по другой стене и исчезнуть раньше, чем поднимут тревогу.
– Это был Сунь Шивэй! – говорили бы испуганным шепотом. – Кто еще мог такое сделать? Двери были заперты!
Ему бы это нравилось.
Нужно отбросить эти посторонние мысли. Он на задании, у него есть задача.
В поселке императорского клана было темно. Этот поселок велик, но тесен – все жаловались на скученность. В задачу Сунь Шивэя не входило (да он и не собирался) оценивать условия жизни родственников императора, но ему помогло то, что много людей непрерывно сновало между отдельными жилищами и внутренними двориками даже после наступления темноты.
И они также входили и выходили. Ни одни ворота поселка еще не заперли. В основном наружу выскальзывали молодые люди. Официально это было запрещено, но всегда разрешалось, если только не случалось каких-то неприятностей. Они уходили по большей части на поиски вина и девушек. Иногда на вечеринки в дома друзей в городе. Сюда приводили женщин и музыкантов. Стражников у четырех ворот это не слишком волновало, пока им доставалась их доля монет, передаваемых из рук в руки.
Тем лучше для него, конечно. Он вошел вместе со стайкой хихикающих девушек. И даже ухитрился пощупать одну или двух из них. Одна кокетливо засмеялась. Он не мог позволить себе таких женщин, разумеется, – тех, кого приглашали сюда. Такие, как Сунь Шивэй, в этом мире куртизанку столь высокого класса могли лишь ущипнуть через шелк.
Он уже бывал в императорском поселке и знал дорогу – однажды сопровождал свою хозяйку и ее дочь на женское собрание и ждал внутри, чтобы отвести их обратно. Он воспользовался этой возможностью, чтобы сориентироваться на тот случай, если ему это понадобится. На тот случай, если этот вечер когда-нибудь наступит. Он был мастером, пусть даже не умел с разбега взобраться на стену или совершать священные мистические вращения и убивать четверых сразу. Шивэй подумал, что, возможно, ему удалось бы убить троих, если бы он стоял спиной к стене. Его хозяйка была требовательной. Она была жесткой и холодной, скупой на малейшую похвалу и вызывала у него пугающее желание.
Он много ночей лежал без сна и воображал, как она приходит к нему в темноте, проскальзывает внутрь, тихо закрывает за собой дверь,
Мужчина также рискует быть разрубленным пополам, если поделится с кем-нибудь такими мыслями.
Кажется, его мысли снова ушли в сторону. Это случается, когда приходится слишком долго ждать в тени. Он стоял в крытом переходе между двумя дворами, тепло одетый, так как ночь была холодной (и это подтверждало, что он мастер своего дела), и у него было готово объяснение на тот случай, если кто-нибудь остановится и спросит. Но это маловероятно в таком месте. Люди приходили и уходили. Императорскую родню почитали по-своему, отделяли от других и следили за ней, но во всех остальных отношениях игнорировали, если они не создавали неприятностей. В последнем случае их часто убивали.
По мнению Шивэя, которого у него никто не спрашивал, их всех можно было бы утопить или использовать как мишени для тренировки в стрельбе из лука, и Катай от этого только выиграл бы. Империя ежегодно тратила на клан огромные деньги, это всем известно. Он оставил бы в живых лишь некоторых женщин. Аристократки жили своей особенной жизнью, и ему она нравилась, – то, что он видел.
– Ты. Что ты здесь делаешь? – Шивэй сохранил невозмутимое выражение лица. Стражник держал факел, он просто совершал обычный обход территории. Это был пухлый мужчина, его накидка сидела косо.
– Жду девочек. Чтобы отвести их обратно, – он остался в тени.
– Долго же тебе придется ждать.
Шивэй хихикнул.
– Как всегда.
Стражник поднял факел. Он увидел его круглое лицо. Круглолицый стражник увидел его.
– Я тебя знаю, – сказал он. Не повезло. – Ты работаешь у помощника первого министра, а не в квартале развлечений. Я видел тебя здесь с его женой, когда…
Когда приходится убивать, ты убиваешь, и тебе необходимо знать, когда такой момент наступил. Он не мог оставить этого стражника в живых: позже он бы донес, возможно, опознал бы Шивэя. Это было неожиданно, это раздражало. И это спутало все его планы, тщательно рассчитанные по времени.
Он вынул нож из груди стражника медленно, держа тело в стоячем положении и прижав его к себе, скрытый от посторонних глаз аркой. Продолжал что-то тихо говорить, какието бессмысленные слова, на тот случай, если кто-то пройдет рядом. Выхватил из руки мертвеца факел раньше, чем тот его уронил. Упавший горящий факел наверняка привлек бы внимание – это так же верно, как полет духов в ночи. Огонь был врагом в любом месте.
Шивэй тщательно выбрал свое место – край внутреннего двора, где стоял нужный ему дом. Дальше по проходу имелась ниша, куда он оттащил покойника и где положил его на землю, почти не на виду.
Почти – на большее нечего и надеяться. А это означало, что ему придется действовать сейчас, а не ждать, пока поредеет толпа и большинство людей в усадьбе уснут, – в том числе и люди в доме через дорогу, куда он шел.
Он не жалел, что убил стражника. Он жалел о вызванных этим осложнениях. В том доме могли еще не спать. Та женщина, которую он пришел сюда убить, могла не спать.
Он знал дом и был почти уверен, что знает ее комнату. Поэтому и пришел рано, не стал ждать темноты. Он сказал, будто принес сюда письмо (пустой конверт), и дорогу ему показал другой стражник, не из тех, которые видели, как он вошел вместе с певицами.