Звездная сказка
Шрифт:
Капитан Тиван, бесстрашный пилот штурмовика, идеальный солдат и вообще невероятно серьезный по жизни мужчина, хитро улыбается, выставляет указательный палец и чертит воображаемую линию по покрывалу.
– И чтоб границ не нарушала, - серьезно заявляет он и переворачивается на другой бок.
До глубины души пораженная наглостью офицера, я пару секунд смотрю на мощную спину, сплошь утянутую стальными мышцами.
И что прикажете делать с этим нахалом? Вытолкать из своей постели силой? В голову тут же лезут недавние сомнения капитана Тивана - что может сделать хрупкая официантка против обученного солдата межгалактического флота? Плеснуть в лицо из стакана?
Нахожу, что последняя мысль мне нравится. Я поворачиваюсь в сторону тумбочке, но стакана с водой на положенном месте почему-то нет. Расстроенно вздохнув, я прожигаю спину мужчины злобным взглядом и, плюнув на все, кладу голову на подушку.
Конечно, можно уйти в кресло, но почему я должна терпеть неудобства, пока наглец мнет мои свеженькие простыни? Кровать большая - двое запросто уместятся, не создав друг другу значительных неудобств. И потом, у нас же есть четко отчерченная граница!
С этими мыслями я проваливаюсь в сон.
***
Я просыпаюсь оттого, что кто-то жарко дышит мне в затылок. Широко распахнув глаза, отмечаю, что лежу так близко к краю, что мои подогнутые колени опасно свисают с постели, и резко оборачиваюсь назад.
– Доброе утро!
На лице Тайруса широкая самодовольная улыбка, которая портит все настроение. Я торопливо сажусь на постели, подогнув под себя ноги, и разворачиваюсь к нему лицом.
– Ты пересек границу!
– сердито хмурюсь я.
– Ты не выставила часовых, - весело отзывается он.
Задохнувшись от возмущения, я укоризненно смотрю ему в глаза, стараясь пробудить чужую совесть.
Делая вид, что не замечает моего праведного гнева, Тайрус переворачивается с боку на спину и лениво потягивается. Я невольно смотрю на выставленную на обозрение голую грудь мужчины. Он очень отличается от Бака.
Для бойца в боях без правил внешний вид значит очень многое. Бак был сам по себе очень крупным, высоким парнем, а определенный рацион и постоянные занятия в зале сделали его еще больше. Один только взгляд на такого соперника рождал в душах других бойцов опасения.
Тайрус был совершенно другой комплекции. Широкие плечи и мощные руки удивительным образом гармонировали с узкими бедрами, а перевитое мышцами тело было, скорее, телом дикого хищника. Ничего лишнего - наверное, так я смогла бы описать его кратко.
А еще я ловлю себя на мысли, что мне приятно смотреть на развалившегося в моей постели довольного мужчину. Это пугает.
Стараясь не встречаться с Ти взглядом, торопливо встаю на ноги, поправляю немного задравшуюся ночнушку и иду в сторону ванной комнаты.
– Я в душ, - сердито бросаю через плечо.
– Искренне верю в то, что ты свалишь до того, как я помоюсь.
Старательно намыливаясь одним из самых дорогих на Церере гелем для душа, я тихонько отчитывала саму себя. Как я могла позволить чужому мужчине лечь со мной в постель? Как?! Может, Лила была права, думая обо мне, как о падшей женщине?
Я обнимаю себя руками за плечи и облокачиваюсь спиной на стенку кабинки. Бак, простишь ли ты мне то, что случилось этой ночью?
Перед глазами встает лицо самого любимого человека. Он, конечно же, поймет, он всегда понимал и находил в себе силы прощать каждую мою глупость, вот только... А смогу простить себя я?
Стыд и чувство вины - это не то, с чего нужно начинать свой день, но я ничего не могу с собой поделать. Завернувшись в полотенце и надев на себя сверху халат, я осторожно выглядываю в комнату и, только убедившись, что капитана Тивана нет, выхожу.
Привычно задумавшись напротив открытого гардероба, я намеренно выбираю самую скромную одежду - темно-синий костюм и голубую рубашку с коротким рукавом. Встав перед зеркалом, убираю волосы в строгий пучок и лишаю себя каблуков. Не заслужила!
Я так сурова к себе в это утро, что убираю босоножки в коробку, засовываю на самую верхнюю полку и напяливаю отвратительные черные балетки, в которых чувствую себя босячкой с улиц.
Но и этого мне кажется мало. Следующее, в чем я себя ограничиваю - это завтрак и компания.
Нечего злоупотреблять чужим гостеприимством. И вообще, пора бы уже вспомнить о своей нелюбви к военщине и тупым солдафонам.
Прихватив с собой браслеты, которые я так и не вернула Томасу, я покидаю комнату и поспешно ухожу с этажа.
Мне нужно место, где я могла бы побыть одна, вволю поругать себя и немного погрустить, вспоминая Бака. Но где найти такое место на военном корабле?
Ответ приходит ко мне, когда я прохожу мимо лифта для технического персонала. Сомневаюсь, что капитану Тивану придет мысль искать меня в моторном отделении.
Спустившись вниз, я защелкиваю на себе браслеты, чтобы отгородиться от Томаса, и уверенно шагаю по коридору. Здесь стоят дикий грохот от работающих систем и невыносимая жара, но хуже всего сухой горячий воздух, который обжигает носоглотку при каждом вдохе.
Спустившись по узкой лесенке вниз, я прячусь за высокими блоками непонятного предназначения и сажусь на пол.
– Вынужден тебя огорчить, но это мое место для великих дум, - раздается чей-то насмешливый голос.
Повернув голову на звук, я кисло улыбаюсь.
Что я говорила - на корабле невозможно остаться одной, как бы ты не старался.
– Здравствуйте, Томас, - громко говорю я, чтобы перекричать шум моторного отсека, и начинаю вставать.
– Я сейчас уйду.
– Сиди, сиди!
– останавливает меня мужчина и, сделав широкий шаг, устраивается рядом. Порывшись в карманах, он достает портативный наладонник и протягивает мне.