Звездная застава
Шрифт:
И тогда Андора будет обречена!
Итак, я заканчиваю. Контакты с Землей опасны и преждевременны. В будущем, когда человечество станет по-настоящему цивилизованным, мы сами протянем руки нашим бывшим собратьям. Но пока союз нам вреден, да и Земле на пользу не пойдет. Судьба распорядилась так, что мы оказались на развилке дорог и должны идти каждый своим путем. Сердце болит при мысли об этом, память упрямо тянет в прошлое — но разум говорит: назад пути нет, ибо это путь к катастрофе. Спасибо за внимание, господа. Да, еще одно. Я настоятельно прошу еще раз поставить на голосование вопрос о том, чтобы всем должностным лицам Андоры было категорически запрещено появляться в общественных местах в этих мерзких человекоподобных куклах… или скафандрах, даже не знаю, как эту пакость назвать. Не надо, госпожа Шадрина подавать дурной пример молодежи. В природе есть нью-дориане, и есть люди — третьего не надо. Мороз по коже пробирает, когда видишь на улицах этаких зомби из биопластмассы!
Марта вскочила с кресла. Ее лицо пылало от гнева. Торопливым шагом она спустилась по лестнице к трибуне…
Все погасло, и Корин, утомленный увиденным и услышанным, немедленно погрузился в сон.
Глава 5
Кто-то с силой потряс его за плечо. Игорь зевнул, проснулся, а затем хотел по привычке с силой потереть лицо — и наткнулся руками на прохладную поверхность шлема.
— Снимай эту штуковину, — услышал он голос Асташевского. — Мы уже подлетаем к планете. Да не копайся же, самое интересное пропустишь!
Непослушными руками Корин стал расстегивать застежки под подбородком. Наконец они поддались, и шлем полетел в сторону. Оказалось, что в каюте появился маленький монитор, на экране которого сияла большая красная звезда.
Поймав недоуменный взгляд друга, Вадим объяснил:
— Минут десять назад этот монитор притащил робот-стюард. Видимо, сынок Марты все-таки сжалился над нами. Гляди, а вот и Андора!
Изображение на экране поплыло вправо, и вскоре на черной занавеси космоса появилась крупная голубая искра. Она приближалась настолько стремительно, что у Корина засосало под ложечкой.
— Ого, у этого железного яйца даже в обычном пространстве скорость будь здоров, — негромко сказал он.
Асташевский кивнул.
— Не меньше одной десятой световой. Дориане, похоже, знали толк в космической технике! Наш «Прометей» — улитка по сравнению с этой жестянкой, хотя и носит гордое название звездолета. Может, даже хорошо, что первая звездная завяла на корню: иначе я бы сейчас летел к альфе Центавра и молил Господа, чтобы успеть вернуться на Землю до глубокой старости. Нет, Игорь, и думать нечего тягаться с нью-дорианами!
Корин вспомнил о том, что увидел в гипносне, и нахмурился.
— Как тебе рекламный ролик об Андоре и ее достопримечательностях? — спросил он. Вадим пожал могучими плечами.
— Молодцы, что еще скажешь? Я-то думал, что бурые осьминожки живут в каких-нибудь вигвамах из сплетенных лиан — а они за двенадцать лет успели состряпать целую цивилизацию. Скорость повыше, чем у этого звездолета! Только вот в мозгах у этих гибридов не мешало бы как следует подмести и сделать влажную уборку. Попался бы мне тот говорливый драматург — э-эх, с каким удовольствием начистил бы ему физиономию! Хотя, честно говоря, так толком и не знаю; где у него эта самая физиономия…
— Ты считаешь, он во всем не прав? — быстро спросил Корин.
— Хм-м… В чем-то, может, и прав… Дураков и различной дряни на Земле всегда хватало и сейчас хоть отбавляй. Но мерить всех одним аршином нельзя, и негоже историю человечества превращать в отхожее место. Сам-то этот говорун откуда родом — из пробирки, что ли? Что он лично сделал для того, чтобы человечество стало лучше и чище? Помню я его спектакли, помню… сплошной вишневый сироп. А теперь этот лысеющий амурчик встал в позу и обличает аж все человечество. Знаешь, почему? Да потому, что не хочется ему ни с кем ничем делиться. Сам не ам и другим не дам! И заметь, прикрывается словесами о всеобщем благе, сволочь.
Корин согласно кивнул.
— Неужели Марта одна против всех? — горько спросил он.
— Вряд ли. Как видишь, корабль за нами все-таки послали, и еще с кое-какими подарками. А это значит, что в правительстве этих осьминожек не у всех случился заворот мозгов. Гляди, а вот и две зеленых луны — помнишь, мы видели их в Долине Миражей?
Действительно, возле голубого шара, испещренного белыми полосами облаков, появились две крошечные зеленые точки. За считанные минуты они превратились в шарики. А затем произошло нечто странное. Звездолет изменил курс, и заполнившая весь экран планета поплыла куда-то влево.
— Что, выходим на орбиту? — недоуменно вопросил Вадим. — По моему, немного рановато… Заметь, Игорь, — корабль должен был уменьшить скорость в сотни раз, а мы этого даже не почувствовали!
Корин сказал:
— Наверняка на корабле находятся антигравитационные установки. Поразительно — не чувствуешь ни малейших перегрузок, Та-ак, сейчас начинаем снижаться…
Но этого не произошло. Корабль плавно вышел на орбитальную траекторию, а затем стал стремительно нагонять одну из зеленых лун.
Друзья озадаченно переглянулись.
— Разве мы садимся не на Андору? — спросил Асташевский. — Или на луне находится какая-нибудь карантинная станция?
— Посмотрим, — коротко ответил Корин. Настроение у него почему-то испортилось. Сын Марты не предупреждал их о том, что гостям предстояло сначала высадиться на одной из лун. Или… или произошло нечто непредвиденное?
Вскоре впереди появился диск луны. Ее окружал голубой обод; несмотря на сравнительно небольшие размеры, она имела атмосферу. Как оказалось, вся холмистая поверхность была покрыта густыми лесами, это и придавало маленькой планетке зеленоватый цвет.
В каюте послышался голос Виктора — смущенный, извиняющийся.
— Прошу прощения, дорогие друзья, но мы должны сесть на Дорге, одной из наших лун. Здесь находится главная база космофлота. Мама ждет вас там.
— А что случилось? — встревоженно спросил Корин.
— Не знаю, — уклончиво ответил молодой нью-дорианин.
Совершив головокружительный разворот, маленький корабль плавно опустился на зеленую лужайку. С одной стороны от нее поднималась стена густых джунглей, а с другой расстилалось огромное, идеально ровное посадочное поле, на котором стояло около трех десятков могучих звездолетов, формой напоминающих готические формы с витыми шпилями. Поодаль располагались полукруглые ангары и множество белых одноэтажных зданий.