Звездное скопление. Курс вторжения
Шрифт:
– - Пятеро. Из них четыре избиты в хлам.
– - друнгарий задумчиво поковырялся в зубах.
– - Значит, два новичка не рекомендуешь? Жаль, очень жаль.
– - Ничего, если старичков списать и подлатать, так покупателей я сыщу. Тем более что три из этих пяти на Роксане чинятся. Другой вопрос... Вздрогнем?
– - Это можно.
– - согласился Кислов и взял рюмку.
Выпили. Я подцепил вилкой здоровущий груздь, в шляпке которого, как в кубке, собралось немного рассола, отправил его в рот, после чего неторопливо и с наслаждением
– - Другой вопрос, говорю, -- гриб подцепился на вилку сразу, словно ждал, когда же его наконец съедят, и я неспешно начал макать его в селёдочный соус, -- чего я с этого иметь буду?
– - Шешаш пшашешош.
– - промычал Кислов, жующий селёдку.
– - Чего-чего? Ты прожуй сначала.
– - я захрустел опёнком.
– - Десять процентов от суммы сделки.
– - сказал друнгарий.
– - Скока?!!
– - я чуть не поперхнулся грибом.
– - Женя, да это ж натуральный грабёж!!!
– - Чё эт сразу грабёж?
– - удивился он и подвинул к себе что-то вроде жареных кабачков.
– - Ты ремонт учитываешь, командующий, блин?
– - Я его от суммы сделки минусую.
– - Кислов с сомнением поглядел на содержимое тарелки, принюхался и отодвинул её обратно.
– - Это что, ты хочешь сказать, что давай, мол, за счёт казны починим, а потом только их спишем и на сторону толкнём?
– - удивился я.
Друнгарий флота на миг задумался, а потом отрицательно и с видимым сожалением покачал головой.
– - Не, не выйдет. Обвинят в растрате денежных средств и вышибут с должностей нафиг -- никакие былые заслуги не помогут.
– - он ещё пару секунд подумал, и добавил: -- Ну или надо тогда с Солодухиной делиться, но что-то меня жаба давит по этому поводу.
– - Меня тоже.
– - я в очередной раз наполнил рюмки и зацепил вилкой последний грибочек.
Ему в салатнице было так одиноко одному, так несчастливо...
– - Но, товарищ друнгарий, ви помнитэ, что постановлэнием Партии и Правительства, со списиваемих кораблэй надлэжит снимать всё целое оборюдование и, нэ побоюсь этого слова, вооружэние?
– - Так точно, Иосиф Виссарионович.
– - Женя с насмешкой посмотрел на меня.
– - А какого тогда хрена ты тут сидишь и не отдаёшь приказ приостановить ремонт лёгких крейсеров Спартриот-класса?
– - Глашу нашу!
– - я выхватил коммуникатор и связался с секретариатом.
Анжела приказу подивилась, но лишних вопросов задавать не стала. Женя тем временем листал что-то у себя в планшете.
– - Уфффф.
– - вздохнул я, убирая коммуникатор.
– - С этого стоило начинать. Ступил.
– - Угу.
– - Кислов тоже отложил планшетник.
– - Значит так, один корабль практически уже готов, так что "Букелларий" идёт мимо кассы, в учебные корабли, но вот на остальных четырёх работы только начаты, и повреждено там практически всё. Так что списать их, как не подлежащие восстановительному ремонту, можно запросто. А отчёт о тяжести повреждений я завтра подправлю. Устраивает?
– - Вполне.
– - хмыкнул я.
– - Ты ремонт крейсеров, которые на Антиох угнал, приостанавливать собираешься или нет?
– - Твою же Маат!
– - теперь настала его очередь спешно доставать коммуникатор.
– - Ну вот, -- произнёс наш доблестный друнгарий, когда все распоряжения были отданы.
– - Теперь, наливай. Кстати, можно готовить акты на списание. Согласен?
– - Согласен.
– - ответил я, разбулькивая из бутылки остатки. Затем, когда посудина была уже пуста, я поднёс её горлышко к рюмке Кислова, и стал делать вид, что её выжимаю.
– - Пощекочи, может обоссытся.
– - посоветовал Женя и открутил пробку на второй бутыли.
– - Ладно, давай выпьем и поговорим по-трезвому.
– - я поднял стопарик.
– - Скажи тост.
– - Тост.
– - буркнул он и влил содержимое рюмки себе в глотку.
– - Эх, варвар ты.
– - я поднял свою стопку на уровень глаз, после чего заунывно-торжественно произнёс: -- А прими, Господи, не за пьянство, а за лекарство, и не пьём мы, а лечимся, и не чайными ложечками, а чайными стаканчиками. Да разольётся же благо сие чревоугодное по всей периферии телесной. Во имя сала, сыра и свянага уха -- пшездец!
Затем, ещё в течение полбутылки, мы торговались о моей доле в сделке (тридцать процентов я отспорил), после чего Кислов снова взялся за коммуникатор и, уже слегка заплетающимся языком, отдал распоряжение одному из своих секретарей:
– - Васюль? Ты это, подготовь акт на списание всех "Спартриотов", кроме этого... блин, ну букиниста... В смысле "Букеллария". Что? Как не подлежащие восстановлению. Нет, вот мне интересно, что ты на эту тему считаешь? Я сказал -- подготовь. К завтрему. Да. Всё. Пока.
– - и убрав средство связи обратно, добавил.
– - Стратиг, а вы почему всё не наливаете и не наливаете?
– - Виноват.
– - я икнул и взялся за бутылку.
– - Могу предложить нормальный ганджюбас. У меня на планете разрешён.
Женя задумался секунд на пятнадцать.
– - Не.
– - он мотнул головой.
– - Ну его. Это мы с тобой или в хлам убьёмся, или нафиг протрезвеем. Давай лучше ещё по одной накатим, и к гетерам.
– - Можно.
– - согласился я.
– - В термы?
– - В термы!
– - поддержал меня друнгарий.
Следующий рабочий день начался для меня где-то в полдень, с двух таблеток аспирина и передовицы в "Новостях Жестокой Галактики". Заголовок статьи (разумеется, снабженной фотографиями) гласил: "Застукан в термах с гетерами! Синклитик -- настоящий мужик, а не тот, кто вы думали!"