Звездное зелье для Люцифера
Шрифт:
***
Когда вертолет вернулся в Лужники, на спускной платформе их уже ждал командир космолета.
– Ваше высочество, - обратился он к Таире, - уточните, пожалуйста, сколько человек патронатор может взять с собой. Мы понимаем, что весь экипаж не войдет. Но в одиночку лететь правитель не может.
– А сколько человек в вашем экипаже?
– поинтересовался в ответ президент, после перевода.
– Пятьдесят, - ответил командир.
– Что ж, половину мы возьмем без проблем!
– ответил главный и дал команду, чтобы подогнали еще один вертолет.
–
Но тот лететь без своей команды побоялся, поэтому пафосно ответил, что он всегда со своим народом. На что главнокомандующий пожал плечами и сказал, что как его душе угодно. Инопланетяне разместились в этой странной винтокрылой машине, дружно выглядывая в иллюминаторы. И кавалькада вертолетов выдвинулась в сторону базы N.
На базе два основных вертолета приземлились на специальной площадке, остальные же остались за периметром. Гости выстроились клином. В голове его стоял патронатор. А вот грышфордец предпочел скрыться внутри строя. Он не доверял никому и никогда.
Раевский с интересом рассматривал собственного тестя. И это был не генерал Самсонов, которому первоначально было присвоено это почетное звание. Первер на первый взгляд ничем не отличался от жителей Земли, как и его дочь, совместимость с которой полковник все же успел проверить на практике. Все было более чем хорошо, по крайней мере для него. Но при втором взгляде различия находились. Глаза мужчины светились, словно подсвеченные огнем изнутри, походили на изумруды на солнце. Как потом объяснила Тая, это случалось из-за большого выброса энергии. Кожа, как ожидалась, была зеленоватой. Причем гораздо темнее, чем у девушки. Одет он был в плотный серебристый комбинезон.
Несмотря на проявившуюся с возрастом полноту, а сколько ему был лет, не помнил уже никто, кроме летописцев, фигура правителя была фигурой настоящего мужчины.
И торчавший за его спиной грышфордец выглядел словно пародия. Его длинные и тощие руки и ноги тоже были затянуты в комбинезон. Это была обязательная для ношения форма космолетчиков. Но даже у нее не получилось полностью обтянуть фигуру крокодила. Она местами топорщилась и отходила.
Наши строиться не стали. Президент лишь махнул рукой и коротко бросил:
– Прошу к столу!
И вся кавалькада пошла к крытой веранде внутри базы. Патронатор догнал Раевского с Таирой и аккуратно тронул девушку за плечо:
– Дочка, ты позволишь тебя обнять?
Тая вздрогнула от неожиданности. Отец никогда не проявлял к ней нежных чувств. Развернулась к нему, а он заключил ее в крепкие объятия. Никто из аквианцев не знал, что мать Таиры была самой любимой из жен, разрешение на брак с которой он ждал много лет. И девочку он по-своему любил и баловал. Наверное, разрешая тот роковой полет, он подспудно мечтал о ее освобождении от той страшной участи, к которой девушка была приговорена. Но над законами не властен даже патронатор.
Она вдохнула полной грудью запах родной планеты... И ничего не почувствовала. Да, Тая была рада видеть отца. Но не более того. Даже сейчас ее гораздо больше волновало, где сейчас Алишей и чем занят. Она нашла его глазами и прошептала отцу:
– Позволь познакомит тебя с моим мужем!
– затем позвала Раевского.
Вся делегация прошла вперед. Они же слегка отстали. Шорк на пару секунд задержался, оценивая обстановку. Но потом тоже прошел вперед.
– Ты ведь меня понимаешь?
– спросил Первер у полковника. Тая поняла, что разговор серьезный и переводить не стоит. Мужчины должны разобраться самостоятельно. Тот в ответ кивнул. Понимать все-таки было проще, чем отвечать. Горло землянина при разговоре сильно уставало с непривычки.
– Это самое дорогое, что у меня есть, - глядя в глаза представителю иной цивилизации произнес патронатор, выделяя каждое слово, чтобы его точно поняли.
– И, если ты ее обидишь, я тебя достану.
Раевскому очень хотелось сказать, что не он же ее за людоеда тогда отдавал. Но в последний момент передумал. Все-таки законы там были совершенно другими, ему непонятными. А судить вот так с налета он не привык.
– Я ее люблю!
– прочирикал он в ответ. Эту фразу он усвоил очень хорошо, правда немного в другом лице. Но для аквианского языка особой разницы в лицах не было.
Патронатор улыбнулся одними уголками губ, похлопал мужчину по плечу и добавил уже другим тоном:
– Там все за столы садятся. И теперь ждут только нас! Не стоит заставлять ждать вашего правителя!
Только за столы никто не садился. Экипаж, в ожидании Первеса, разбрелся по участку. Космолетчики с удивлением и благоговением рассматривали пока еще зеленую траву, опадающие листья берез, трогали землю и с радостью годовалых детей топали по луже, которая образовалась после дождя.
Патронатор подошел к президенту и сказал:
– Вы не представляете, насколько вам повезло, что планета сохранилась живой. Мы давно лишены такого счастья, - он выразительно обвел рукой вокруг себя. Тая послушно все перевела.
Президент прищурил глаза. И был непонятно, то ли он задумался, то ли хочет сказать что-то угрожающее.
– Мы свою Землю никому и никогда не отдадим. И если вы решите с нами воевать, то планета живой вряд ли останется!
– Нет, нет!
– патронатор замахал руками, - мы просто иногда хотели бы прилетать к вам в гости. Это же такое счастье, трогать почву руками и не бояться, что вся кожа слезет или в руку вопьется какой-то мутант.
– О, мы всегда за деловое сотрудничество!
– президент улыбнулся в ответ. Напряжение схлынуло и с него. Остальным было просто не понять, какая ответственность лежала в данный момент на этом мужчине.
– Только думаю, что это не разговор для текущего момента. Такие вопросы должны решать наши министры, а не мы с вами.
Таира немного задумалась, пытаясь перевести слово «министры». На Аквиане подобной должности не было. Зато, когда перевела, оба правителя дружно закивали головами. Благо, жестикуляция у них был схожа и язык жестов был понятен.