Звездные пути человечества
Шрифт:
В половине четвертого мы вдруг оба проснулись и не могли больше уснуть. Видно, магнитные бури как-то на нас действуют…
По обе стороны орбиты происходят различные события. Вверху — мерцают звезды, внизу — лесные пожары. А станция летит сквозь огненные столбы. Они рождаются где-то под нами и уходят ввысь… Ничего подобного мы не видели раньше!..
Говорят, что я везучий. Наверное, это так. Наш «Союз Т-4» — корабль новой серии и впервые будет работать с длительной экспедицией. Это его очередное испытание…
Что
У каждого космонавта свои пристрастия. Я люблю наблюдать за океаном, вглядываться в океанскую ширь. Казалось бы, что здесь разглядишь? Со всех сторон сероватая гладь, лишь изредка попадаются на ней следы, которые оставляют корабли.
Но океан величав, многолик, своенравен. Его характер отражается в цвете. Видна граница между холодными и теплыми массами воды. Полосы планктона бывают изумрудными, причудливо рисуют тени облака, виден бег прилива…
Океан есть океан. Он велик и могуч. Он — наше богатство.
Не раз, когда иллюминаторы «Салюта» дарили нам земные и космические красоты, я вспоминал слова Леонида Ильича Брежнева: «У космоса, конечно, много тайн, и работы там хватит на всех. Поэтому мы выступаем за самое широкое взаимодействие с другими государствами в космических исследованиях. Космос может и должен объединить жителей Земли, развивать понимание того, что люди живут на одной планете, и от них зависит, чтобы эта планета была мирной и цветущей».
Как хорошо это понимаешь здесь!
Невесомость становится со временем как бы приятной, и совсем не хочется заниматься физическими тренировками. А заниматься надо регулярно, в полную силу. Чуть пропустил, расслабился — и чувствуешь, как трудно снова входить в рабочий режим.
В космосе потери невозвратимы. Главное, что удалось нам с Сашей, а затем с Виктором, — это преодолеть своеобразный психологический барьер, уверенную встречу с земной тяжестью мы держали как цель с первого дня полета. Гнали от себя такую навязчивую мысль: посадка, мол, еще далеко, еще наверстаем, а там посмотрим.
Нет, с невесомостью шутить нельзя.
И в чуждой для себя среде — космосе — человек проявляет свое умение, знание, волю, человечность — свое «я»… Все ребята из нашего отряда, находясь на орбите, попадая в очень сложные, а порой даже критические ситуации, не теряли этого «я» и с полной силой проявляли свои лучшие качества. И огромное чувство долга. В этом я убеждался много раз: и когда был дублером, и когда дежурил в Центре управления полетом, и когда работал с ними в одном экипаже.
И все-таки, что было самым трудным? Отвечу: работа.
Космическая работа в ее железной последовательности составляет наибольшую трудность. Представьте себе насыщенный
Сто сорок дней — долгий срок, семьдесят пять — тоже. Иной раз подумаешь: хорошо бы сегодня не становиться на бегущую дорожку или только слегка пробежаться. Хорошо бы не крутить педали велоэргометра, не тянуть эспандер… Но нельзя не пробежать или покрутить слегка, нельзя не нагружать себя. До пота, до седьмого пота! И только так…
Последний взгляд на «Салют-6» — наш дом, нашу крепость. Он защищал нас от всех космических бурь, укрывал от солнечного ветра… Прощай, старый добрый друг! Ты славно поработал, многое сделал для людей. Твое имя навечно будет вписано в летопись космонавтики.
А нам пора возвращаться. Когда мы на Земле — тянет в космос, а когда мы в космосе — притягивает к Земле.
Расстыковка. Ориентация. Включение двигательной установку на торможение… Все проходит исключительно четко. Центр управления уточнил время ввода парашютной системы. Осталось пять секунд, четыре, три, две, одна…
— У нас вроде бы задержка? — стараюсь задать этот вопрос как можно спокойнее.
Самые трудные в полете томительные секунды ожидания: одна, две, три…
Вот он — резкий рывок. Он возвращает нас в обычное настроение, к обычной работе.
Порывы ветра раскачивают спускаемый аппарат. Сработали двигатели мягкой посадки. В открытый люк ворвался терпкий запах степной травы.
Сегодня мы радуемся встрече с Землей, а завтра нас снова поманит космос.
Летать мы думаем много, уверенно, думаем покорять космическое пространство по-настоящему.
Ю. ГАГАРИН
Генерал-лейтенант авиации Г. ТИТОВ, Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР
ЕСЛИ ЗАГЛЯНУТЬ НА 20 ЛЕТ ВПЕРЕД…
Какой будет космонавтика XXI века? Какие старты нас ожидают в будущем? Что принесут они человечеству?
108 минут гагаринского полета показали, что можно увеличить продолжительность пребывания человека в космосе. Но на сколько? На один-два витка? А может быть, на пять? В 1961 году ответить на этот вопрос было не так-то просто. Помню решительность Главного конструктора Сергея Павловича Королева: «Летать теперь надо сутки. Именно сутки, и не меньше». Я тоже был за суточный полет. Хотя, признаюсь, заглядывать далеко вперед в ту пору было трудно. Мы только начинали пилотируемые полеты.